Я замолчала, потому что пальцы альфы внезапно скользнули по моей шее. Сначала я ощутила жар, а потом резкую боль, стоило им надавить возле позвонков. А после они спустились ниже, оттягивая на мне толстовку, и я вздрогнула.
— Помпей, ты что творишь?
— Ты в кровоподтеках. — его голос стал ниже и тише из-за плохо сдерживаемой ярости. — Ты мне не ответил. Кто?
— Это не важно.
— Ты мой человек.
— Нет. Мы как раз разговаривали о том, что это больше не так. Я ухожу, Помпей.
Глаза альфы вновь полоснули и его рука, сжимающая мою кофту сжалась с такой силой, что, казалось, еще немного и он ее порвет.
— Я уже сказал, что ты никуда не уйдешь. Только попробуй, Нуб. Ты мне руки, блять, развяжешь. Хочешь знать, что я после этого с тобой сделаю?
— Нет.
— Правильно.
Помпей резким, грубым движением потянул мою кофту вверх.
— Раздевайся. Хочу оценить, насколько тебя отметелили.
Я дернулась в сторону. Сжав ткань толстовки спереди, я отползла подальше от альфы, пока он сверлил меня мрачным взглядом.
— Мои синяки — моя проблема.
— Я два раза не повторяю.
— Не сме…Блядь, Помпей! — я до скрежета стиснула зубы, когда альфа присел рядом со мной на корточки и с силой дернул ткань толстовки так, что она затрещала. С его силой он смог бы просто разорвать на мне одежду, что и собирался сейчас, похоже, сделать.
Забарахтавшись в его руках, я в конце концов сползла на пол, и альфа, просто прижав меня за плечо, рванул край одежды вверх. От ужаса меня словно ошпарило кипятком, и я в последний момент успела обхватить себя так, чтобы он не обнажил меня до груди.
Взгляд Помпея скользнул по моему животу. А я даже не смогла шелохнуться от страха. Это мог быть конец. Я не представляла, что он сделает, когда узнает, что я — девушка, да еще и омега.
Я каждый день видела себя в зеркало и понимала, что Помпей сейчас рассматривает слишком мягкий для парня живот. Я никак не могла заставить тело стать хоть немного более накачанным. Когда я хорошо ела и тренировалась — оно набирало вес и все равно становилось еще более женственным. У меня был один выход — похудеть так, чтобы хотя бы моя задница и бедра не привлекли лишнего внимания.
Поэтому я со страхом смотрела, как дрогнули длинные ресницы Помпея, когда он едва прищурился. Он все понял?
— У тебя все ребра — сплошная синева. — произнес внезапно он. Не то, что я так боялась. И все равно его взгляд оставался прикованным к моему животу, что меня сильно напрягало. — Последний раз спрашиваю: кто это сделал?
— Да откуда я знаю? — вылетело у меня. Я не хотела, чтобы он продолжал допытываться. Если я совру — отпустит ли он мою одежду? — Просто подрался с каким-то придурком в баре.
— И что, ты не справился с одним отбросом?
Я хотела что-то ответить, но в этот момент Помпей потрогал мои ребра, и у меня вырвался выдох:
— Прекрати меня лапать. Мне больно.
— Мне плевать.
Внезапно Помпей вовсе сгреб меня.
Я не успела ощутить землю под ногами, как мое тело внезапно взмыло вверх и животом шлепнулось на плечо альфы.
— Ты что делаешь, Помпей, мать твою.
— Заткнись. — он развернулся к двери, с моим висящим телом на плече, словно оно ничего не весило. — Отвожу одного щенка больницу.
Больница? Мои волосы на затылке встали дыбом. Он что, совсем рехнулся?
— Я отлично себя чувствую. Зачем? — я дернулась и тут же приложилась затылком об косяк ванной. Потому что Помпей, мать его, был около двух метров ростом. От этого меня замутило еще больше и я обессиленно повисла у него на плече. Смогла лишь повторить свой вопрос: — Зачем? Ты ведешь себя ненормально.
— Ты не должен сдохнуть, прежде, чем я убью тебя своими руками.
— Черт, какая забота.
— Завались уже.
Ублюдочный Помпей. Я раздраженно прикрыла лицо рукой, чтобы не выпалить это вслух. От его одежды пахло им, а я еще не справилась с последствиями течки. К тому же, наши тела были прижаты друг к другу теснее, чем обычно. Это было очень плохо.
Он вышел на улицу, и засунул меня к себе в машину на заднее сиденье. Мне осталось только распластаться там и мучительно закрыть глаза. С ним невозможно спорить. Но и в больницу мне нельзя. Черт, я еще ни разу в жизни там не была.
Спустя какое-то время я услышала, как открылась дверца, и прохлада лизнула мои ноги в шортах. Стоило мне приоткрыть глаза, как первое, что я увидела — тянущуюся ко мне пятерню, а потом Помпея, который и достал меня из машины.
— Я дойду сам. Помпей, я дойду… — получив в ответ уничтожающий, бешеный взгляд, я снова взмыла вверх и шлепнулась на его плечо. — Твою мать… Какого ты меня не слышишь? Со мной все отлично. У нас с тобой теперь вообще нет ничего общего. Так какого хрена ты таскаешь меня по больницам?..