Никто не обращает на нас внимания, пока мы пробираемся сквозь толпу людей, бездельничающих в баре, и мужчина быстро обгоняет меня, когда мы поднимаемся по лестнице. И, не имея другого выбора, я следую за ним за угол бара, где у обочины прячется затемненный внедорожник.
На улице темно, но дневная жара еще не спала, и звезды ярко сияют над нами, когда он открывает заднюю дверь и жестом приглашает меня сесть внутрь.
Я ожидаю, что он закроет ее за мной, поэтому вздрагиваю, когда его рука натыкается на мое плечо, толкая меня в другую сторону, чтобы он тоже мог залезть.
— Не обижайся, но мне нужно, чтобы ты надел это.
Я отшатываюсь назад, когда он протягивает мне черную повязку на глаза.
— Любой бы подумал, что ты мне не доверяешь, — бормочу я.
— Я и не собираюсь. Мне понадобится твой телефон и любое оружие, которое ты скрываешь.
Я смотрю на него, ожидая, что он скажет мне, что шутит. Не то чтобы я думал, что он способен шутить. Честно говоря, я не уверен, что он способен улыбаться.
Если бы я был кем-то другим, я бы чертовски испугался, сидя с ним на заднем сиденье машины прямо сейчас.
— Хорошо, — соглашаюсь я, протягивая телефон и вытаскивая нож из кармана, а затем пистолет из-за пояса.
Его бровь приподнимается, когда я кладу их ему на ладонь.
— Что? У тебя нет своего комплекта? — спрашиваю я.
Он ничего не отвечает, просто сует в карман мое дерьмо, а затем требует, чтобы водитель отправился в путь, как только я надену эту чертову повязку на глаза.
— Это немного чересчур, тебе не кажется? — бормочу я, пока мы мчимся по городу.
— Никогда нельзя быть слишком осторожным. Кто знает, кого я только что подцепил в баре.
— Думаю, ты в курсе, раз знаешь мое имя, — усмехаюсь я, к большому удовольствию водителя. — Куда мы едем?
— Если будешь задавать слишком много вопросов, тебя убьют.
— Отлично, — бормочу я, скрещивая руки на груди и терпеливо ожидая.
Правда, я догадываюсь, кто эти ублюдки. Я понял это сразу же, как только он заговорил, а сверхсложная охрана только подтвердила это.
Я не удивлен, что они в городе, после того как в прошлые выходные им нанесли удар в «Поместье». Я просто подумал, что сначала они придут к Дэмиену. Может, и так. Может быть, они и к этому ублюдку Рикардо пришли, и мы сможем все это прояснить раз и навсегда. И к концу этой встречи Рикардо будет мертв, а я снова получу свою девушку в свои объятия. Может быть.
Поездка туда, куда мы направляемся, кажется самой долгой в моей жизни. Учитывая, что у них может быть информация, необходимая мне для возвращения моей девушки, можно подумать, что они могли бы, черт возьми, немного поторопиться.
Машина останавливается, и двигатель глушится.
— Слава богу, — бормочу я, потянувшись за повязкой, прежде чем пристегнуть ремень безопасности.
— Я так не думаю, Чирилло, — ворчит парень. — Мы не хотим, чтобы ваши мелкие лондонские организации еще больше скомпрометировали наше местоположение.
— Мелкие? — рявкаю я.
— Да, но весь этот бардак из-за того, что вы двое не справляетесь с делами. Мы были рады оставить все как есть, пока вы не решили принести это на наш порог.
— Мы никому не причинили вреда в вашем заведении. Мы просто попросили защиты для наших девушек. Которую вы не обеспечили, я хотел бы добавить.
В ответ он лишь хмыкает, а его рука вжимается мне между лопаток и толкает меня вперед.
— Никто не любит умников, Нико.
Я закатываю глаза, глядя на то, как он дуется. Не моя вина, что некоторые люди не могут смириться с правдой.
Постоянный гул транспорта и запахи города прерываются, когда мы входим в здание. Воздух сразу же становится другим. Более свежий, пахнущий чистотой.
Он, конечно, не привез меня в какую-нибудь дыру на другом конце города, это точно.
Если бы я не знал, что произошло в «Поместье», я бы подумал, что, возможно, мы были там. Но что-то подсказывает мне, что на самом деле мы не уехали так далеко; скорее, они хотели сбить меня с толку.
Придурки.
Однако я воздерживаюсь от комментариев, осознавая, что ублюдок, который не слишком мягко толкает меня сзади, может в любой момент вытащить свой — или мой — пистолет и помешать мне услышать, что бы они ни хотели сказать.
Пол подо мной слегка ходит ходуном, и я могу только предположить, что он проводил меня до лифта.
Это подтверждается мгновением позже, когда его рука обнимает меня за плечо, заставляя остановиться, и позади меня раздается звук закрывающихся дверей.
Мы начинаем долгий подъем по зданию, вызывая у меня более чем любопытство.
Это продолжается так долго, что я убеждаюсь, что он, должно быть, везет меня прямо на вершину Шарда.