Тео и Нико вскоре улаживают все эти проблемы, угостив их пивом и затащив поглубже в квартиру.
После всего, что они для нас сделали, они это заслужили. Остается только надеяться, что это перемирие продлится долго, потому что две Семьи, работающие вместе, гораздо сильнее, чем те, что настроены друг против друга.
Я танцевала с девушками, когда чьи-то руки обхватили меня за талию и притянули к горячему и твердому телу.
— Ты выглядишь грешно, танцуя в таком коротком платье, — прорычал он мне на ухо.
— Думаю, тебе повезло, что ты сможешь снять его с меня позже.
С моих губ срывается грязный стон, когда он присасывается к чувствительной коже под моим ухом, а его руки начинают блуждать.
— Ну, если эта ночь пройдет именно так, то я не против, — говорит Себ где-то совсем рядом, прежде чем Стелла визжит от восторга.
Меня это не должно удивлять: наши вечеринки всегда принимают такой оборот. Это неизбежно, когда у вас есть пять пар, которые не могут оторваться друг от друга.
Рука Тоби задевает мою, когда он придвигается к Джоди, запускает пальцы в ее волосы и прижимается к ее губам. Я понятия не имею, где Тео и Эмми, Деймон и Калли; я слишком потеряна в обжигающих прикосновениях Нико и в том, как его твердый член упирается в мою задницу, пока мы двигаемся в такт музыке.
— Не могу насытиться тобой, Сирена, — простонал он мне в ухо.
— Хорошо, потому что теперь ты от меня не избавишься.
АЛЕКС
— Ради всего святого, — бормочу я, когда одна за другой пары в комнате начинают расходиться.
Я рад за них всех, правда, блядь, рад. Но, ради всего святого, мне надоело это дерьмо.
— Ах, пора начинать оргию, — шутит Айла.
Ант смеется вместе с ней, но глаза Энцо и Маттео удивленно расширяются.
— Так вот почему вы были счастливы, живя здесь? — спрашивает Энцо, пихая Анта локтем в ребра. — Живое порно.
— Не все так радужно, как кажется, — бормочу я.
Когда здесь были только Себ и Стелла, и даже Тео и Эмми, все было весело и интересно. Но один за другим я терял своих парней. И это чертовски хреново.
Если бы я не пригласил их, я бы снова остался один, пока они все развлекаются.
Я стараюсь не испытывать горечи по этому поводу. Но в некоторые дни это сложнее, чем в другие.
— Значит, вы двое не собираетесь к ним присоединяться? — спрашивает Маттео, его глаза метаются между мной и Айлой.
— Я, блядь, так не думаю, — ворчит Айла, выглядя при этом откровенно возмущенной.
— Эй, я не помню, чтобы ты говорила это в прошлый раз, когда мы… — Ее рука зажимает мне рот, заставляя меня немедленно замолчать, а ее глаза опасно сужаются в мою сторону.
— О, я чувствую тут какую-то историю, — говорит Энцо, потирая руки. — Расскажи.
Я поднимаю брови на Айлу, не обращая внимания на то, как Ант ерзает рядом с ней.
Ах, хорошие времена.
— Я бы предпочел не рассказывать. Я сделал все возможное, чтобы вычеркнуть воспоминания из памяти.
— Пфф, это была лучшая ночь в твоей жизни, и ты это знаешь, — поддразниваю я.
— В твоих мечтах. — Она уходит, оставляя нас четверых смотреть, как колышется ее задница в нелепо коротких шортах, которые показывают больше, чем скрывают.
— Черт, братан. Она действительно тебя ненавидит.
— Но это не помешало мне попробовать ее, — говорю я.
Ант закатывает глаза, но в остальном предпочитает не вмешиваться.
— Нам нужно взять этого на мушку. Он слишком долго просидел здесь взаперти, — говорит Энцо, обнимая Анта, как только Айла скрывается из виду. — Держу пари, он так мало используется, что вот-вот отвалится.
— Пошел ты, чувак.
— Я готов, если ты хочешь пойти. Здесь быстро становится скучно.
— Шоты, — объявляет Айла, внезапно появляясь в нашей группе с бутылкой Grey Goose и пятью рюмками.
— Да, черт возьми, — говорит Энцо, тут же отбирая у нее бутылку, вернее, пытаясь отнять.
— Извините, — огрызается она. — Эта маленькая леди более чем способна налить пару рюмок.
— Никогда не говорил, что это не так, — говорит Энцо, поднимая руки вверх в знак капитуляции.
— До дна, мальчики, — говорит она, опрокидывая свою рюмку и тут же наливая всем нам еще по одной. — Итак, куда мы идем?
Идея, которая давно гноилась в моей голове, вырывается вперед.
— Не хочешь отвезти нас в «Рай»? — спрашиваю я.
— В «Рай»? — спрашивает Маттео, заинтригованный.