Эллисон мне не отвечает. Просто продолжает стоять, молча закипая и взирая свысока своими оживленными глазами. Я с удовольствием принимаю ее реакцию, желая большего. Я хочу продолжать давить на нее, пока она, наконец, не даст отпор.
Я наклоняюсь вперед и упираюсь локтями в трибуну, мой взгляд натренирован, как у снайпера, готового к убийству.
— И миссис Карр, почему вас вообще заботит вопрос о том, что меня возбуждает? Разве вы не должны быть больше озабочены тем, что возбуждает мистера Карра?
Я наблюдаю за тем, как розовый румянец на ее щеках приобретает малиновый цвет, а глаза становятся темнее.
— Я… меня не интересует. Я не говорила...
— Ох? Так вас не заботит, что его возбуждает?
— Придурок, — выдавливает Элисон. Затем она разворачивается и гордо выходит из комнаты.
Задача выполнена.
*
Пустынное небо мерцает в вечерних сумерках, принося с собой прохладный и успокаивающий бриз. Я сижу на террасе, потягивая пиво, пока слушаю невнятную болтовню, доносящуюся из главного дома. Я поднимаю взгляд вверх и закрываю глаза, блокируя ее. Вот, как я поступаю с большей частью мира. Реальность — просто белый шум.
— Что, черт возьми, с тобой не так?
Я открываю глаза и обнаруживаю нависшую надо мной Эллисон, в светлых глазах которой мерцают сердитые звезды.
— Извини? — спрашиваю я, приподнимая бровь с озадаченной улыбкой на лице.
— Что не так. В чем твоя проблема. Причина, по которой ты ведешь себя так, будто кто-то пописал в твои «Чириоз»15.
Я выпрямляюсь и жестом показываю сесть рядом со мной, тем не менее, она не уступает.
— Я понимаю ваше возмущение, миссис Карр...
— Элли, черт побери, Элли.
— Извини, Элли. Я понимаю твое возмущение, хотя и не уверен, что ты имеешь в виду.
Оставаясь абсолютно неподвижной, Элли пронзает меня пристальным взглядом своих лазурных глаз — я даже не уверен, что она дышит.
— Так вот, в чем дело, — наконец, усмехается она. — До меня дошло. Ты считаешь это дерьмо забавным, не так ли? Все мы для тебя просто развлечение… участники твоего собственного реалити-шоу в прямом эфире. Ты не заботишься о том, чтобы помочь нам, ты просто хочешь ранить нас еще больше, чем уже есть.
Я тут же вскакиваю на ноги, перехватывая прохладный бриз, который трепет ее алые волосы.
— Никогда не смей ставить под сомнение мои мотивы, Эллисон. И никогда, черт возьми, не думай, что я могу причинить тебе боль. Никогда.
Ее глаза расширяются от моей близости и от моего пылкого признания, но она не двигается. Она разделяет это пространство и этот момент со мной.
— Прекрасно. Но даже не думай, что я здесь по другой причине, кроме как укрепление своего брака.
Это было бы идеальной возможностью для нее унестись прочь, оставляя за собой огненный след от пламени триумфа. Поставив точку к своему страстному заявлению. Но она остается, сопоставляя моему серьезному взгляду свой, такой же малопонятный.
Может быть, я не единственный, кто нечестен здесь. На самом деле, я знаю — я не единственный.
Я занимаю свое место на лежаке и поднимаю пиво. В это же время она садится в кресло рядом со мной. Акт негласного перемирия. Сейчас мы сложили наши шпаги.
— Я знаю, что ты не такой уж и мудак, каким хочешь казаться окружающим, — говорит она после долгой паузы. Я открываю холодильник, находящийся рядом, достаю вторую бутылку пива и протягиваю ей. Она улыбается в знак благодарности, и я ей киваю.
— С чего ты взяла, что я хочу, чтобы люди видели во мне мудака?
Она пожимает плечами, делая глоток пива.
— Я не знаю. Так легче, наверное. Ты отвергаешь людей, прежде чем у них появляется шанс отвергнуть тебя.
— Пфф, — фыркаю я. — Я не знал, что ты интересуешься психологией. Похоже, будто я упустил что-то в своем исследовании.
Элли трясет головой перед тем, как откинуться на лежак.
— Ничего общего с психологией. Все приходит с опытом.
Мы сидим несколько минут в приятной тишине, наслаждаясь поздним летним бризом. Сегодня звезды сияют ярче, открывая взору очертания и узоры этого гигантского полуночного синего полотна. Даже луна кажется больше и ближе, чем прежде.
— Так скажи мне, Элли. Что привело тебя сюда?
Она поворачивает свою голову ко мне и вымученно улыбается.
— Я думала, ты знаешь обо мне все.
Мои глаза продолжают изучать небо, но я вижу ее. Я вижу ее с тех пор, как она забрела в мой дом и в мою жизнь, нимб огня и глаз, рожденных от звезд.