И да, помни, что твои люди тебя всегда настигнут, в самый непредсказуемый момент, возможно, даже в самый неподходящий. Твои верные друзья и любимый человек, предначертаные судьбой, уже ждут тебя на твоем пути, осталось лишь немножечко подождать, и еще чуточку вперед пройти. Верь в это! Знай это!
Глава 6
ВЕРА
Я прибегала к Богу, как и многие другие люди, в моменты самого большого горя и отчаяния. Признаться честно, я-агностик. Верю в то, что кто-то (или что-то) все же существует, но описать четко, наделить определёнными внешними характеристиками и дать конкретное имя – не могу.
Вера сама по себе вмещает (должна вмещать) все самое светлое и самое лучшее. Потому в осознанном возрасте я стала веровать крепче, и обращаюсь к Богу (каким бы он ни был) не только с просьбами и мольбами, но и благодарностью. Нет, я не бегаю в церкви каждые выходные, не оббиваю пороги храмов, не бью челом у святых образов по графику. Я делаю это искренне и молча. Тихо и от души. Каждый день.
Вера-не находится в конкретном отстроенном месте (церкви, мечети, храме). Вера живет в сердце. Сердце каждого из нас. И то, что будет нести в себе ТВОЯ вера выбираешь лишь только ТЫ. И я выбрала однажды. Выбрала верить в болезнь, боготворить ее, молиться на плохое состояние и развивать таким образом его в пределы абсурда. Я знала, что выбор мой то же самое, что вступить в болото, видеть рядом чистую тропинку и думать: « Да ладно, буду волочится в грязи дальше, что можно менять, уже ведь запачкана».
Славно, что тропинка у болота всегда была рядом, и перескочить на неё можно было довольно быстро. Просто нужно было понять, что болото в конце концов обсыхает, грязь с ботинок отшелушевается в процессе ходьбы, а удовольствие устойчивостью дарит возможность переодически идти с закрытыми глазами, релаксируя, не боясь упасть и измазаться полностью. Вот этот элемент «не боясь» в борьбе с любым внутренним демоном всегда выполняет главную роль. В моей пьесе «не боясь» появился не сразу, долго, видимо, курил у входа в театр. Но я прощаю такие опоздания, ибо появление его на сцене с первой минуты сразило рукоплещущий зал наповал, заставив всех убедиться, что моя история – тот ещё шедевр мирового искусства . В антракте он взял меня крепко под локоть, отвёл за кулисы и четкими наставлениями заявил, что, если вдруг это самое болото где-то напрочь прилипло, мне следовало бы взять жесткую щетку и силой отмыть его под горячим душем со всех моих театральных костюмов. С тех самых пор я больше никогда не являюсь «замурзанной» на публике. А публика, друг мой, есть везде.
Когда ты перестаёшь лелеять свою болезнь, убаюкивать ее, колыхать, носиться, как с маленьким ребятенком, и замечаешь, окружающих и окружающее тебя, ты перестаёшь себя жалеть, потому что причин для этого в общем не находится. А жизнь за пределами твоего мелкого болезненного мирка находится. И часто очень даже ничего такая жизнь. Жалость к себе самому тоже прививается не сразу, иногда самостоятельно воспитывается через ненависть, иногда приходит из уст окружающих и деформируется. Так или иначе, она появляется на определенном этапе у каждого, кто встречается с ментальным врагом. Отрицать это и обижаться на так называемые фразы обесценивания будет каждый, кто стоит на шатком пути к выздоровлению, или в самом только его начале, или вообще не стоит. Не суть. Суть в том, что человек близкий к стабильной здоровой картине психического здоровья будет осознавать четко, что он, да, жалел себя. Много или мало, скрыто или наотмашь перед всеми, долгие годы или пару дней, не важно, он жалел. Я вот жалела. И пришла я к понимаю этого «жалела» не сразу. И период, когда здравый фразы остальных задевали не прошёл, но период обдумывания, выводом и здравых (хоть и редких) суждений – наступил.
Жалеть себя, как и кого-то, да в принципе само понятие «жалеть»/«испытывать жалость» – наипростейший путь сопротивления, точнее наипростейший путь и все. Сопротивлений и борьбы какой-либо в жалости нет вовсе, зато есть сопли, нытье, громкие охи да ахи, строптивые возгласы и молчаливые взгляды со стороны. Есть драма и печаль, есть плед на окне во время дождя и потери сознания от первых лучей солнца, есть красивая и качественная игра на публику. Даже, если публикой служишь ТЫ сам для себя. Но в любом случае жалость – это забава. Это то, что каким-то образом приносит тебе удовольствие, радует, тешит внутренних демонов… или тараканов (что оно там тешит у тебя, решать тебе). В общем и целом, жалость и концентрация на самой болезни, как эпицентре всего сущего, вера в нее – ничего больше, как дешевый шарс. Такое представление тянет на выступление в детском саду, но никак не на пьесу в Киевском театре. Если ты руководишь в своей жизни подобным концертом, или собираешься руководить – завязывай с этим. Ведь до добра оно точно не доведет!