В самом начале деятельности «Артналетчиков» один из их отрядов особого назначения выполнял свои особые операции, подвергся нападению бойцов «Главного штаба по защите трех революционных сил» и был полностью захвачен в плен. По «агентурным» данным их уже несколько дней содержат в подвальном помещении одного из институтов, часто избивают.
И теперь они намерены были вызволить своих боевых друзей.
Как только мы вылезли из канализации, нас сразу же обнаружили и под охраной препроводили к женщине-вожаку.
Внешне она выглядела приятной, вид бравый, живая, порывистая. Одета в мужскую теплую военную форму без знаков различия и без кокарды на шапке.
— Зачем вы явились сюда по канализации? — спросила она. Мы в один голос ответили:
— Настойчиво просим включить нас в отряд особого назначения!
— Но ведь вы еще даже не «Артналетчики», а уже просите включить в отряд особого назначения, что вы там будете делать? — снова спросила она. Мы разноголосо сказали ей, что мы «Артналетчики».
— А кто утвердил ваш прием в «Артналетчики»?
— Никто не утверждал, мы вам сочувствуем, мы сами зачислили себя в «Артналетчики»! — безапелляционно ответил один из нас.
Она улыбнулась, повернулась к своим подчиненным и громко спросила их:
— Вы слышали? Даже эти учащиеся средней школы сочувствуют нам. Выходит, люди не равнодушны к нашему положению, оно благотворно сказалось на их сознании.
Однако никто из ее подчиненных даже не улыбнулся, в один голос они проскандировали:
— Или мы, или враг! Или мы, или враг! Готовиться к кровопролитной войне! Жизнь или смерть! — так они выразили свою твердую волю.
Она снова повернулась к нам и, преисполненная глубокой веры в свою правоту, с улыбкой сказала:
— Вы тоже поняли? «Артналетчики» нисколько не нуждаются в жалости и сострадании!
Мы беспорядочно, перебивая друг друга, сказали ей, что именно потому, что «Артналетчики» под давлением силы оказались несгибаемыми, мы относимся к ним с уважением! Раз уж мы пришли искать прибежище у «Артналетчиков», то ни за что не уйдем! Мы хотим бороться вместе, побеждать вместе!
Мы показали ей наше письмо, написанное кровью.
Она прочитала и, как нам показалось, сильно разволновалась, передала для прочтения другому человеку.
Тот, прочитав, передал третьему.
Вся шеренга «Артналетчиков» по очереди просмотрела наше написанное кровью письмо.
Вдруг один из стоявших в строю стал выкрикивать лозунги:
«Долой Пань Фушэна! Высвободим наших боевых друзей!».
Дубинки, как лес, поднялись над головами и множество голосов одновременно закричали:
«Освободим наших боевых друзей! Долой Пань Фушэна! Долой Ван Цзядао! Долой «Главный штаб по защите трех революционных сил!».
Наша ватная одежда пропиталась грязной канализационной водой и только когда один наш парень так озяб, что потерял сознание, они заметили это.
Вожак моментально приказала одному из своих:
— Отведи этих маленьких бесенят в бассейн, пусть выкупаются, и найди им ватную одежду, пусть переоденутся!
Тогда нас отвели в бассейн Первого машиностроительного завода
Пока мы купались и мылись в подогретой воде, пока нам искали теплую детскую одежду, пока мы вышли из бассейна, за это время двор опустел, не осталось ни одного человека.
Мы с удивлением спросили, куда же все исчезли?
Парень, который сопровождал нас, ответил:
— Все отправились выручать наших боевых друзей. Сегодня у нас крупное событие, мы серьезно предупредим Пань Фудэна. Мы допытывались, почему не подождали нас.
— Это не детская игра, это смертельно опасно! Руководители приказали не разрешать вам следовать за ними! — пояснил он.
Мы искали там прибежище именно ради того, чтобы идти навстречу смертельным опасностям и подвернулся как раз такой случай, а нам не разрешили участвовать в операции вместе с ними. Мы и досадовали, и возмущались, допытывались, кто из руководителей так решил.
— Невестка Пань приказала! — ответил он совершенно серьезно.
— Невестка Пань? Это не та ли «черная, высокая» невестка Пань?
— Это не та ли невестка Пань, которая перед входной дверью провинциального ревкома собирала пожертвования для семей «Артналетчиков»?
— А женщина-вожак, которая недавно разговаривала с нами, это не она ли?
Он сказал нам, что то была именно она.
Мы встречались с невесткой Пань! И даже разговаривали с ней! Каждый из нас почувствовал, что был удостоен огромной чести! Это немного компенсировало досаду от того, что, мы упустили случай проявить готовность самоотверженно пожертвовать собой.