Коломенское артиллерийское училище имело давнюю и славную историю. Оно было создано в Санкт-Петербурге в далёком 1820 году. В память о Великом князе генерал-фельдцейхмейстере Михаиле Павловиче Романове в 1849 года училище получило название Михайловского. После революции 1917 года по приказу Революционного Военного Комитета училище было расформировано. Но вскоре большевики начали создание Красной армии, и уже в марте 1918 года в бывшем Михайловском училище открылись 1-е экстренные курсы по подготовке командиров артиллеристов из рабочих и бывших солдат. Пережив несколько реорганизаций, бывшее Михайловское училище в 1937 году превратилось во 2-е Ленинградское артиллерийское училище, а в январе 1953 года его передислоцировали подмосковную Коломну.
Здесь вновь последовали череда реорганизаций и переименований, и Виктор Круглов уже заканчивал «Коломенское высшее артиллерийское командное ордена Ленина Краснознамённое училище имени Октябрьской революции». А вот его жене Клавдии пришлось работать в библиотеке «Михайловского высшего артиллерийского командно-инженерного училища».
— И откуда у российского генералитета такая тяга к переименованиям? — спросила мужа Клавдия.
Тот только усмехнулся в ответ.
Вскоре Виктора стали раздражать вопросы жены. Он стал воспринимать их как намёки на то, что из офицера превратился в бездельника. Жена работает в поте лица, а он, здоровый мужик, грубо говоря, «груши околачивает»! И Виктор начал попивать…
Но прошло ещё несколько лет, и тема коломенского военного училища из разговоров четы Кругловых исчезла окончательно. По распоряжению премьер-министра Российской Федерации Виктора Зубкова 30 декабря 2008 года Коломенское артиллерийское училище закрыли за ненадобностью ввиду отсутствия у демократической России военных врагов. Вот такой вот подарочек под Новый год!
Библиотеку тоже расформировали. Специальную литературу, аккуратно упаковав, куда-то увезли. А вот «художке» был предназначен прямой путь на свалку. Когда Клавдия узнала об этом, она поняла смысл чисто литературного и нелепого, как ей до этого казалось, выражения: «сердце облилось кровью». Наиболее ценные, редкие и интересные книги забрало себе начальство, что-то взяли коллеги, а остальное «прихватизировала» Клавдия. Бывшие курсанты помогли ей перевезти книги и сложить их на чердаке кругловского дома.
И вот теперь окончательно опустившийся Витёк потихоньку от жены «толкал» книжки по двадцатке за штуку всем желающим, лишь бы поскорее набрать на бутылку. Сегодня бизнес удался, непроданными остались всего две книжки. Вернувшись поздним вечером в своё «гнездо», Витёк привычно сунул пластиковый пакет с ними в тайник, сооружённый под досками упавшего забора. Для жены, если она случайно на них наткнётся, у Витька была заготовлена «железная», как он считал, отмазка: взял для чтения в свободное время. Не лазить же, в самом деле, каждый раз на чердак! Вот и заначил.
Собственно, именно в эту часть сада Клавдия почти не ходила. У неё уже не было сил обрабатывать весь участок. А ягоды созреют ещё не скоро. Но вот прийти проверить, как идёт ремонт, вполне могла в любой момент.
— И чего пристала со своим забором? — недовольно бурчал Витёк, кряхтя укладываясь на сложенное вдвое ватное одеяло. — Пересадила бы в этот проём куст шиповника или ту же малину — дёшево и сердито! Какой дурак сквозь эти колючки полезет? И на доски тратиться не надо…
Вольготно раскинувшись, Витёк полностью отдался во власть алкогольных волн, привычно качавших его исхудавшее тело вверх-вниз. Содержимое желудка временами подкатывало к горлу, но Витёк героически удерживал его внутри. Глупо избавляться от того, на что потрачены с таким трудом добытые денежки. И вскоре долгожданный сон пришёл…
Что его разбудило, приподнявшийся с ложа Витёк сначала не понял. Вроде, всё было, как обычно. Внизу, под обрывом, слабо плескалась Москва-река. Где-то недалеко, через дом или два, шумела молодёжная компания. Со стороны Кремля привычно гудела автомобильными моторами главная улица Коломны. Но было же что-то, выдернувшее бывшего майора из безмятежного сна! Витёк медленно опустился на комковатое, провонявшее его потом одеяло и вдруг услыхал голоса, невнятно что-то бубнившие под землёй!