Неудивительно, что жена оставила его. Я искренне сочувствовала ему: в течение нескольких месяцев таблоиды только и говорили, что о его супруге, пустившейся во все тяжкие с молодым любовником прямо под носом у Дрэда. Это был не первый скандал, героем которого становилось эксцентричное обличье Крэйва. Незадолго до трагедии одиннадцатого сентября одна телевизионная звезда подала на него в суд и стрясла с Марка кругленькую сумму денег. Тогда я еще не знала, что Крэйвет - демон. Теперь же блогеры и сплетники, кажется, всерьез задались целью низвергнуть заносчивого пророка до уровня простого смертного.
— Наверху для тебя найдется угол, — продолжал Дрэд, даже не пытаясь выглядеть учтивым.
— Я здесь не останусь. Вернусь, когда Векс объявится, но все равно спасибо.
Я вскочила на ноги, немного шатаясь из-за вибрации его знака.
К Ревэлу и в «Логово» я тоже не собиралась. Слишком опасно. Надо было решать, что делать.
Дрэд величаво поднялся из-за стола и подошел ко мне:
— Я должен защищать тебя, таков приказ. Твой уход помешает мне выполнить его безукоризненно.
Это что, ловушка? Я едва не ляпнула это вслух. Впрочем, Дрэд ждал моего решения с таким видом, словно ему было все равно, что я выберу.
Но как я могу ему доверять? Дрэд выражает волю Векса, бросить ему вызов — значит, бросить вызов главе клана. Что бы между ними ни происходило, Дрэд все еще занимал важнейший пост, контролировал Братство в образе пророка. Но это не исключало его причастности к нападениям на Шок.
Вексу было известно, что я здесь, я ведь отослала сообщение. Я могла перезвонить и сказать, что останусь ждать его. Даже если следовало держаться от Дрэда подальше, в стенах «Дома Пророка» он вряд ли причинит мне вред.
Требовалось получить кое-какие доказательства.
— Допустим, я могла бы тут остаться... — сказала я, просто чтобы взглянуть на реакцию демона.
Он стоял так близко, что мне удалось коснуться его пальцев, когда я сделала вид, что ухожу.
Дрэд испытывал жгучее унижение, пронзавшее его фиолетовыми волнами до самого ядра, чувствовал себя преданным, агнцем на заклании, посмешищем перед людьми, которые прежде с подобострастием внимали каждому его слову. Он сгорал от ревности и неутоленной страсти, и вокруг этого яркой лентой змеилась горечь.
Внезапно в его глазах вспыхнула ярость.
— Не прикасайся ко мне!
Дрэд яростно схватил мое запястье так сильно, что я вскрикнула, и вторгся в мои эмоции, с легкостью круша защиту, пробуя на вкус мое желание защитить Шок любой ценой.
— Я чуть не умерла вчера! — прошипела я. — И Шок едва не убили утром! Я должна знать, что могу тебе верить.
Под удушающим покровом унижения было что-то еще. Дрэда защищали доспехи высокомерия, но в нем росло беспокойство, резонирующее с увеличивающейся пустотой внутри меня. Да, его силы были велики, но ядро... Оно начало угасать. Спасти его могло только поглощение другого демона, иначе через несколько месяцев он умрет от истощения.
— У тебя та же беда...
Лучше бы я его не касалась! Желание восстановить жизненную энергию лишает рассудка. Однажды демона, стремившегося заполучить мое ядро, переехал грузовик. Ждать его воскрешения я не стала и помчалась прочь.
— Да, — признал Дрэд, и верхняя губа его с отвращением изогнулась.
Я выдернула руку, и он будто бы пришел в себя. Связь между нами должна была прерваться, но в стене как будто проделали брешь: он чувствовал мою бесконечную жалость (как не жалеть того, кто угодил в ту же ситуацию?) и то, что я никогда бы не воспользовалась прикосновением, чтобы опустошить его. — Впервые в жизни, — с горечью добавил он.
Сердце мое подпрыгнуло в груди. Вероятно, это был мой шанс.
— Как же ты прожил так долго, не поглощая других демонов?
— Я делал это каждые двести лет, мы с женой производили на свет отродий друг для друга.
Тьфу, гадость!
— Вот как...
— Мы были всем друг для друга. — Дрэд говорил ровно, но ярость и страх буквально рвались наружу. Скрывая за ними отчаянный, исполненный страдания немой крик. Даже человек бы это заметил. — Она отдала отродье Крэйву. А ему даже ста пятидесяти нет. Он ему без надобности. А мне нужен. И она это знает. Говорят, она взяла себе его отродье. — Дрэд почти скрежетал зубами. — Это был наш ритуал. Наша связь.
Как бы ужасно все это ни звучало, боль его была настоящей.
— Мне очень жаль.
Только через пару минут Дрэду удалось взять себя в руки.
— Все будет хорошо, — заверила я его.