– Останься со мною, Егорушка, останься… Я знаю, что скоро уйду на тот свет… Я этого сильно хочу. Мой внучек меня ждет, ждет очень долго…
Чурсин, не понимая смысла всего того, что говорил больной, принялся его успокаивать. Горовой неожиданно довольно четко прошептал:
– Егор Николаевич, очень хорошо, что ты уважил мою просьбу. Большое тебе спасибо и мой низкий поклон… Спасибо и твоим родителям, которые воспитали достойного сына…
У Чурсина от таких неожиданных слов выступили слезы. Дабы не выдать своего волнения, он начал шмыгать носом. Больной на это не реагировал. Он только говорил и говорил.
Все то, что сейчас говорил ему коммунист с сорокалетним стажем, Чурсина повергло в отчаяние. Он не предполагал, что близость смерти вынудит старика перед ним исповедоваться. И тот, кто исповедовался перед ним, был его начальник, заведующий кафедрой, ученый и бывший партийный работник. Он никогда не думал, что этот немощный мужчина в своей жизни очень многое пережил. Ванька Горовой во время войны командовал танковой ротой. В одном из боев молодой лейтенант был тяжело ранен. Затем было восстановление народного хозяйства на Украине, работал директором совхоза. Потом Сибирь. Коммунист Иван Горовой добросовестно выполнял все то, что поручала ему партия… Только после гибели своего внука у него наступило необычное просветление ума и души. Ему надоело обманываать своих студентов и тех людей, с которыми он часто встречался…
Горовой вновь закрыл глаза. Чурсин, наблюдая за больным, уже не сомневался, что гибель единственного внука и близость собственной смерти вынудили его оставить на этой земле свой след, след порядочного и честного человека…
Через некоторое время больной вновь открыл глаза. Увидев своего собеседника, он улыбнулся и продолжил:
– И еще тебе, мой сынок, скажу… Все то, что мы с тобою пишем и читаем, это не наше, даже не родное… Всех нас заставляют делать… Все плохое я делал против тебя только по указке сверху.... Да и вся эта перестройка туфта… Верхушка сама устала от пустой болтовни…
Больше Горовой ничего не сказал. У него не было сил. Чурсин еще несколько минут сидел возле постели, и все это время вглядывался в лицо умирающего коллеги. Сейчас он не хотел, чтобы он умирал. После его исповеди ему хотелось, как никогда раньше, открыть и этому, доселе малознакомому человеку, свою душу. Рассказать все, о чем он так напряженно думал все эти месяцы и годы. Думал и писал не только ради своей карьеры или денег, но и ради многомиллионной партии, членом которой он уже был около десяти лет. Ему сейчас было обидно за себя и за своего старшего товарища, который, как и он, не сделал все необходимое, чтобы на земле господствовал культ человеческой справедливости и порядочности… После недолгого раздумья он быстро встал и решительно вышел вон.
Доцент Горовой умер первого августа. Через три дня состоялись его похороны. На кладбище были только родственники и самые близкие умершего. Из историков кафедры никого не было, за исключением Чурсина. Из руководства «кооператива» также никого не было. Был отпуск. Все отдыхали…
Глава третья.
Любовь под колпаком
До первого сентября оставалось три дня. Чурсин поехал в Помурино. Ему необходимо было завезти продукты питания и новую кровать. Старая скрипела, как несмазанная телега. Этот скрип действовал на нервы не только самому владельцу, но и хозяйке. К обеду он освободился от домашних забот и поехал кататься по городу. Ему очень нравились широкие и длинные улицы быстро растущего города. Помурино утопало в новостройках. Жилые кварталы появлялись, как грибы после дождя. В большинстве своем дома строили предприятия для своих работающих. Он также встал в институте на общую очередь…
Чурсин резко ударил по тормозам «Жигулей» и увидел на обочине дороги молодую девушку, которая взмахнула рукой водителю, стремительно мчащейся автомашины. Он быстро открыл ветровое стекло и услышал женский голос:
– Извините меня, дяденька… Вы можете меня подвести к железнодорожному вокзалу?
Чурсин слегка улыбнулся и по-озорному прокричал:
– Конечно, молодая девушка… Дяденька тебя и только тебя довезет до вокзала, довезет без всяких проблем…
Необычный вопрос и необычный ответ обоих рассмешил. Девушка быстро открыла дверь и оказалась на сидении рядом с водителем. Чурсин мгновенно ощутил в своем салоне запах женских духов, которые приятно щекотали ему нос. Вскоре он втиснулся в поток машин и выехал на центральную улицу города. До вокзала было километра два, не больше. Однако водитель красного цвета «Жигули», и сам не зная почему, решил сделать большую дугу вокруг города. На всякий случай, чтобы не подвести молодую незнакомку, он с улыбкой ее спросил: