– Как он, Степан Ильич?
– Ничего страшного. – успокоил я его тревогу. – Пуля прошла скользом по правому боку. Бинты у вас есть?
– Есть. – ответил он. – В машине.
И тут же повернулся к напарнику: «Сбегай к машине, Александр».
Поверхностную рану от первой пули я оставил без всяких изменений. Я только убрал боль, тщательно приложил друг к другу кусочки кожи и плотно забинтовал, как учили меня в армии. Потом разбудил Степана Ильича. С дырками, или, вернее, с одной лишней дыркой оставшейся в пиджаке и рубашке, я предоставил право разбираться самому Степану Ильичу.
Я вернулся домой только через три часа, которые мне пришлось пробыть в здании нашей окружной милиции, подписывая всякие протоколы и показания. Зато вернулся я на милицейской машине и с тремя мешками нашего добра и даже деньгами, которые три подельщика успели поделить между собой и частично истратить.
Возле своей квартиры с выломанными дверьми я застал маленькую бригаду плотников, которая ставила новые двери и меняла замки. Сначала мать упрекнула меня за столь неожиданное исчезновение, зато потом, когда я втащил в прихожую свои мешки, она быстро переменила свое мнение и даже расплатилась с плотниками из тех денег, которые мне вернули в милиции.
Когда плотники закончили свою работу и ушли, мы с Зоей Владимировной разобрали доставленные мною мешки, разложили и расставили все по своим местам. Потом пошли на кухню перекусить.
– Знаешь, Андрей, я не надеялась, что Степан Ильич такой хороший сыщик. – сказала она и вздохнула. – Удивительно, как это милиция, которую все критикуют, смогла так оперативно сработать. И он хорошо знает Игоря и даже тебя, этот Степан Ильич.
– Так ведь он, мама, наверняка, свою машину у отца в мастерской ремонтировал. Потому и знает. А насчет меня, так это должность у него такая, знать всех подозрительных подростков! – пошутил я, однако с долей правды.
О своем участии в возвращении вещей я предусмотрительно умолчал.
Незаметно подошел к концу август. В последнюю декаду месяца наша дудинская погода испортилась. Подошло к концу короткое северное лето, небо затянула серая облачная пелена, стало холодно, и почти постоянно сыпал на землю холодный дождь.
У нас дома был самый настоящий праздник. Двадцать пятого числа вернулся из своего вояжа отец. Зое Владимировне он привез каким-то чудом сохранившийся букет ландышей. Нежный, давно забытый аромат распространился по комнате. Зоя Владимировна при виде редкостного букета ахнула, закрыла глаза и сделала глубокий вдох, поцеловав в щеку и тут же убежала за вазой. А мне отец купил небольшую простенькую книжечку Коростылева «Джуна Давиташвили. Ее способности глазами обычного человека».
– Ты ее прочитал? – спросил я.
– Нет, сын, только пролистал.
Вернулась из комнаты Зоя Владимировна, успевшая поставить букет ландышей в специальную вазу, и стала рассказывать Игорю Николаевичу эпопею с ограблением нашей квартиры и мгновенным возвращением украденных вещей и денег.
Отец выслушал жену спокойно и внимательно, потом не торопясь вышел в прихожую и долго смотрел на новую дверь. Я пошел вслед за ним.
– Замки были выломаны? – спросил он меня.
– Замки нет, зато язычки были выдернуты с корнем.
– Понятно! Такую дверь действительно можно только от честного человека ставить. Плечом выбить можно.
Я посмотрел на хмурое лицо отца и понял, что стоять нашей двери осталось очень немного.
– А твои вещи как? – неожиданно спросил он. – Магнитофон, компьютер?
– В порядке. Слушай, отец, забрал бы от меня компьютер. Тебе он, наверняка, больше бы на работе пригодился. А мне микрокалькулятора хватает.
– Неужели наигрался?
– Времени у меня сейчас на игры мало остается, отец. – сказал я. – Забирай его для дела.
– Я подумаю, сын. Знаешь, я тоже предпочитаю микрокалькулятор.
– Знаю. У тебя, отец, МК-55. Неплохая машинка. Но лучше иметь МК-71. Она с фотоэлементом для постоянного подзаряда аккумулятора. Не нужно батареек, даже включать и выключать не нужно. Открыл книжечку, свет упал на фотоэлемент и она сама включилась, закрыл – выключилась.
– Где ты такой микрокалькулятор видел?
– У дружка. И операций у нее больше.
– Ты лучше скажи, как у тебя дела с карбюраторами? – отец переменил тему.
– Нормально. Как и обещал, делаю по четыре штуки в день. Клиенты очень довольны. Только Вахрушев смотрит на меня волком и ругается.
– Неужели ты сделал что-то не так? – удивился отец. – Обычно Николай очень спокойный человек.