– Что такое, Екатерина Ивановна?
– Да нет, ничего, Юрий. Все вокруг стало прозрачным и Капитолина лежит передо мной, как призрак.
– Так и должно быть, Екатерина Ивановна. А теперь смотрите на ее желудок.
Красным цветом в полупрозрачном теле Капитолины Егоровны проступила густая сеть кровеносных сосудов, голубым – сеть нервных волокон, зеленым – лимфатические узлы. Я сделал прозрачным сосуды и нервные волокна и тогда четко проступил в прозрачном теле старой женщины желудок.
– Видите? – спросил я и послал в сознание Екатерины Ивановны картинку.
– Вижу, Юрий,… ох! – уже по-настоящему ойкнула Екатерина Ивановна и мысленно прошептала. – Прозевала, старая дура, как они разрослись!?
Она видела сейчас то же самое, что и я, то есть желудок старой женщины, густо перевитый кровеносными сосудами, словно на него была наброшена частая сеть из красных толстых ниток. Но сквозь эту сеть проглядывала другая, черная сеть. Она своей формой напоминала мощную корневую систему дерева и ее нитки тянулись далеко за пределы желудка по пищеводу и кишечнику. Фантастическое, грозное зрелище.
– Справимся ли мы с тобой, Юрий? – прошептала вслух Екатерина Ивановна. – Мои лекарства здесь уже не помогут.
– Попытаемся, Екатерина Ивановна, – сказал я. – Не справимся за один сеанс, будем повторять сколько понадобиться. Вы готовы?
– Начинай, Юра. – пробормотала она. – Покажи, чему ты за это время научился, парень! На тебя вся надежда.
Я сосредоточился. Энергия потекла к Екатерине Ивановне, заставила светиться руки и все тело, протянулась к полупрозрачному телу бабы Капы и все вокруг меня постепенно исчезло из восприятия. Я снова оказался каким-то образом внутри человеческого тела и сражался с черным цветом, что-то сращивал, уничтожал, восстанавливал, совершенно потеряв представление о времени.
– Все, Екатерина Ивановна! – сказал я, когда ко мне вернулась способность вновь воспринимать окружающее. – Теперь давайте посмотрим.
Та же самая сетка красных сосудов и на ее фоне побледневшая, сильно сократившаяся в размерах корневая система раковой опухоли. Екатерина Ивановна ахнула.
– Неужели ты смог это сделать, парень?
– Кажется, потребуется еще один сеанс. – пробормотал я, чувствуя, как на меня с каждым мгновением все сильнее наваливается усталость. – Я сейчас ухожу, Екатерина Ивановна, совсем выдохся. А вы дайте бабе Капе укрепляющего. Повторим через три дня. Раньше мне не восстановиться.
Я выключился и, чувствуя, как во мне ноет каждая косточка, словно после тяжелой работы, упал в постель. Победить раковую опухоль нам с Екатериной Ивановной удалось после еще двух сеансов. Победа была полной, несмотря на то, что после сеансов мне приходилось лежать пластом всю ночь, хотя я и делал попытки восстановить потраченную энергию с помощью магического жезла.
На свой плакат перед дверью офиса я с воодушевлением добавил еще одну строчку о лечении раковых заболеваний.
В начале октября Ведунов собрался улетать в тундру на базу Иконской сейсмической партии. Я узнал об этом случайно и не удержался, решил проводить своего двойника. Договорившись с ребятишками, которые тоже хотели во что бы то ни стало проводить папу до вертолета, я сообщил об этом желании детей Ведунову по телефону и предложил свои услуги. Он не стал возражать, тем более, что его отлет в поле пришелся на субботу.
В предрассветном сумраке под ногами похрустывал выпавший ночью снег, горели фонари и прожектор на «Умке». Ветра почти не было, а легкий мороз приятно бодрил. Несколько минут мне пришлось постоять на улице, пока Ведунов с детьми не вышел из подъезда. Я облегченно вздохнул, когда понял, что Светлана на улицу не выйдет, и попытался было помочь Ведунову донести до экспедиционного автобуса вещи, но он сунул мне в руки желтый портфель и портативную пишущую машинку в жестком чехле. сам он легко подхватил тяжеленный чемодан и огромный рюкзак, по-моему, полностью набитый художественной литературой.
Я сидел в автобусе рядом с Ведуновым и Юлей, молча смотрел как на каждой остановке подсаживаются знакомые мне много лет люди, как они улыбаются, здороваются между собой и постепенно начал жалеть, что напросился на проводы.
Моя прежняя жизнь разворачивалась передо мной совсем неожиданной стороной бытия. Я завидовал. Я очень завидовал Ведунову, стискивая кулаки и отворачивался, чтобы никто не заметил моего волнения.
На базе экспедиции нам с Юлей и Вовой пришлось сидеть в автобусе, ожидая, пока Ведунов и другие отлетающие погрузят в будку продукты. Володя откололся от нас сразу же, сел на сиденье между капотом двигателя «пазика» и передней дверью. С серьезным видом он о чем-то разговаривал с бессменным экспедиционным водителем Мокшоновым.