Он развернул холстину и поднес к гримуару свою правую руку. Тяжелая верхняя крышка неохотно приоткрылась и опять легла на место.
– Видишь? – спросил он. – Книга лучше нас знает, а теперь протяни свою руку.
Я послушно выполнил его просьбу и листы Черной Книги начали переворачиваться с такой скоростью, что по комнате ощутимо повеял ветерок. Когда листы были перелистаны, задняя крышка книги поднялась и со стуком захлопнулась. Нам обоим все было ясно.
Я заметил, что Ведунов начал отращивать усы. И невольно удивился, что он решился на такой эксперимент в зимнее время. По прошлому опыту я помнил, как намерзают на усы сосульки от дыхания и как их приходится обдирать во время работы на профиле. Неприятное занятие.
– Ты говорил что-то о демонологии. Что-то о ключе, с помощью которого ты можешь подобраться к управлению энергиями большой мощности. Возможно, к управлению погодой. Ко всему тому, о чем мы с тобой мечтали в тундре. Считай мой подарок эстафетной палочкой, которую я тебе передал… Все!
Внезапно повеселев он улыбнулся и стал с легкой иронией оглядывать обстановку моей комнаты.
– Богато живешь, брат. Только помни, что не это главное.
Ведунов собрался было уходить, но я решительно запротестовал и мы еще долго сидели, разговаривая на самые различные темы, как в былое время мозговых штурмов. Мы разобрали проблему непроницаемости мертвого мозга для полевой структуры человеческого сознания и поняли, почему Черная Книга говорит об этом обстоятельстве, что астральное тело вместе с сознанием покидают человеческое тело в последние мгновения клинической смерти мозга, решительно обрывая пуповину серебряной нити с физическим телом умершего, и что вполне возможно, что в первые часы, пока разложение клеток мозга не достигло определенной стадии, он становится какой-то хитро устроенной ловушкой для полевой структуры разума, своего рода «насосом», притягивающим к себе сгусток психополя. Попавшее в такую ловушку сознание обычного человека, не обладающего даром определенной мощи, не может выбраться наружу и погибает.
Один я бы наверняка не решил эту проблему. Да я и подступиться к ней не знал с какого конца. Как в старые добрые времена, мы сидели рядышком и наши головы заметно усиливали умственные способности друг друга.
Единственное, о чем мы избегали разговаривать по какому-то молчаливому уговору, это о его семейной жизни со Светланой.
Когда Ведунов собрался уходить, я все-таки не выдержал и спросил его об усах. Он подошел к зеркалу и задумчиво провел правой рукой по десятидневной щетине на верхней губе.
– Придется теперь носить, – неожиданно признался он. – Терпеть. Из-за тебя, друг ситцевый!
– Почему это из-за меня – удивился я.
– А ты на себя в зеркало часто смотришь? Я тут специально захватил с собой.
Юрий пошарил в кармане и извлек несколько фотокарточек. Мне эти снимки были давно знакомы и я мельком оглядел фотокарточки, где юный Ведунов в обнаженном до пояса состоянии колол дрова или задумчиво сидел за столом. Когда-то я сам делал эти снимки.
– Ну и что? – не понимая спросил я.
– Посмотри на себя в зеркало.
Я глянул. Черт возьми! Это было невероятно, но из зеркала смотрел на меня паренек, удивительно похожий на юного Ведунова. Мое подсознание и астральное тело постепенно изменяли физический облик, делали его точной копией молодого Ведунова.
– Понял? – коротко спросил он.
– По…п…понял! – пробормотал я.
– Нужно быть осторожнее. Не хочу, чтобы твои родители уловили наше все увеличивающееся сходство. До встречи, братишка!..
Глава 12
После обеда десятого января отец с Зоей Владимировной стали собираться в Норильск. Решили съездить в гости к своим старым друзьям Мироновым. Кроме того, у отца накопились какие-то дела с норильскими поставщиками, которые нужно было обязательно решить. Они звали меня с собой, но я отказался, узнав, что вернутся они только после завтрашнего обеда.
– Ты же сама говоришь, мама, что вы вернетесь к обеду. – отказался я. – А у меня сегодня последний день каникул. Завтра с утра мне опять топать в школу. Хотелось бы, конечно, посмотреть на Наташку, какой она стала, но пропускать уроки я не хочу.
Собственно из-за Наташки я и не рискнул сопровождать родителей в Норильск. Опять мне нужно было притворяться и делать вид, что мне давно знакома эта подрастающая девица. С меня вполне хватало общения со своими одноклассниками, которое доставляло мне массу хлопот. Стоит только вспомнить Валерку Потапова. Но здесь я, по крайне мере, заставил уважать себя, научил ребят не лезть ко мне без особой нужды. Лишних знакомств с чересчур энергичными подростками я старался избегать по мере возможности. Меня больше устраивало общение со взрослыми. Там я чувствовал себя на своем месте.