Старик замолчал, он медленно закрыл глаза, и Маркус услышал, как тот плачет. Он ничего не хотел больше говорить Язаведу, так же как и не хотел его слышать. Спасти себя не было возможности, сердце продолжало трепыхаться обезумевшей птицей, загнанной в клетку, и слезы старика, добавили только ужас в сознание парня. Он безмолвно продолжал лежать на гниющей, холодной соломе, слушая всхлипывания и писк проголодавшихся крыс, которые продолжали рыться в соломе в поисках остатков некого Анведа. Он представлял то, как огонь заберет его. Пропалит тело, наполнив большей болью, чем есть сейчас. Пытался кричать, не взирая на разрывающую боль, в попытках отогнать от себя страх и пропитанные ядом мысли. Парень пытался вспомнить лицо отца, которого больше не было рядом с ним, но вдруг, когда старик затих, неожиданно для самого себя, он задал вопрос:
– Почему они казнят тебя?
Язавед медленно поднял голову и посмотрел в сторону трясущегося от страха, холода и боли Маркуса. Потом посмотрел на кривые обрубки вместо ног и тихо произнес:
– Я больше не нужен.
– В каком смысле ты больше не нужен?
– Вот так бывает. Маг сгорает, когда больше не нужен миру.
– Миру? Ты старик вообще никому с рождения не нужен, о каком мире ты говоришь? – злобно даже для самого себя усмехнулся парень.
– То, что я не нужен даже самому себе – это факт, но этот факт вытекает из того, что благодаря моим мучениям, пыткам, всей моей жизни, которая пронеслась во мраке и боли власть имущие меры справедливости смогли понять многое. Чем больше экспериментов проводят они над магами, тем лучше понимают сущность самого колдовства. Селекция человека – это сложный процесс. Именно поэтому, Маркус, я был нужен им. Пускай все знания направлены на укрепление вероломной машины войны, но они были получены. Получены с помощью моей агонии, криков ужаса и крови.
– Никогда, мне не понять тебя, Язавед. Никогда твои слова не смогут уложиться в моей голове так, чтобы я посчитал даже на мгновение все происходящее нормой! – в очередной раз сорвался Маркус.
Парень сам чувствовал, что его нервы на пределе. Боль от вырванных глаз и отбитых ребер, жуткий страх, поедающий словно хищный зверь, все доводили его до срыва, натягивали нервы, как струны.
– Я не требую понимания, Маркус, просто говорю тебе то, что ты никогда ни от кого не услышишь. Ты жил свою жизнь, даже не догадываясь о том, насколько может быть несправедлив весь мир. Может быть ты где-то это слышал от прохожего, от друзей, но не мог почувствовать, пока это не коснулось тебя. Теперь, парень, ты словно младенец, которого взяли за ногу и перевернули вверх тормашками. Я чувствую, как твои нервы накалены и готовы лопнуть. Все, что я пытаюсь до тебя донести, это то, что все было намного прекраснее в твоей короткой жизни, чем могло быть.
– Было… Ты постоянно повторяешь это, словно назойливая муха кружишь над ослабевшей, но еще не сдохшей лошадью! Ты раздражаешь, старик! – закричал парень, но тут же схватился грязными руками за рот, услышав шаги инквизиторов за дверью.
– Страх. Ты услышал своих мучителей. Ты сжался, притворившись, будто тебя нет. В этом и дело. Мои страдания служили науке, пускай и вероломной, а твои? Ты терпишь боль слишком мало, Маркус, и все, что инквизиторы смогли тебе показать – это то, что в этой камере никчемным и бесполезным дерьмом оказался ты. Ты даже не решился дать отпор палачам. Смиренно принял участь, слившись с гнилой соломой, и продолжил молить Арто о пощаде. Проклиная каждого, что тебе выпала такая участь.
– Может ты и прав… – тихо произнес парень, дрожа от страха.
– Прав, Маркус. Мы, маги, которые выросли здесь, в застенках инквизиции, отринутые церковью, моралью и здравым смыслом человечества в отличии от вас, молодых пленников, понимаем для чего это все было.
– И для чего?
– Мы – отдушина. Извращенцы, садисты и мучители выплескивают на нас весь тот грех, который разрушает и ломает стены мироздания, а зачастую и рассудка, тех, кто окружает их. Если бы не было нас, Дерландия заполнилась бы жестокими маньяками и убийцами, насильниками детей и женщин, а так есть мы и нет порока. Все мрачные потаенные желания этих бестий с человеческими лицами, вся бурлящая гноем грязь, что скрывается глубоко внутри выплескивается на нас каждый день, каждый час! А что мир получает взамен? Правильно, Маркус, спокойствие и мир. Эти маргиналы не рвут людей на площадях, не поедают плоть за углами в темных переулках. Нет, они пьют, веселятся, женятся. Находят любовь, растят детей и продолжают улыбаться.