И еще у них с Аней была отличная генетика. Аня даже в тридцать без макияжа выглядела едва ли не старше студентки старших курсов.
— Спасибо, — Ирина убирает за ухо выбившийся локон.
— Как дела? Что нового?
Она едва заметно улыбается, и снова поправляет волосы, хоть теперь ее прическа в идеальном порядке. Верный признак, что разговор будет не о всякой приятной ерунде.
— Собираю деньги.
И замолкает, ожидая моей реакции.
Ирина — обеспеченная женщина с постоянным притоком финансовых средств, пусть не таким серьезным, как у меня, но вряд за те две недели, что мы не виделись, успела оказаться намели. Тем более, с ее рассудительностью и осмотрительностью, и парой финансовых советников, которых наняла по моей личной рекомендации.
Или я что-то упустил?
— У тебя лицо человека, съевшего самый кислый лимон на свете, — замечает она.
— Ир, у тебя какие-то проблемы?
— Не у меня. У детей.
Наверное, в этот момент я «съедаю» уже не лимон, а пуд соли.
У Ирины детей нет. Те же проблемы по-женски, что были и у Ани. Те же проблемы, из-за которых вся наша с женой жизнь однажды превратилась в очень грустное кино. Которое, как я ни старался, закончилось плохо.
Я на мгновение морщусь, потому что даже сейчас, спустя десять лет, боль достаточно жива, чтобы рвать душу на части каждый раз, стоит оглянуться в прошлое. А говорят — время лечит.
— С тобой нельзя говорить намеками, — уже более открыто улыбается Ирина.
— С мужчинами вообще нельзя говорить намеками. И недоговорками тоже. Это общеизвестный факт.
Она кивает, соглашаясь.
— Я помогаю одному фонду, организовываю всякие мероприятия. Собираем средства на оказание помощи детям, нуждающимся в кардиохирургическом лечении. Ты не представляешь, скольким новым жизням необходима помощь. Ты же знаешь, сердце — это всегда сложно и дорого. А этим малышам не повезло, и без операции они погибнут. И у их родителей нет денег, чтобы подарить им новую жизнь.
Ирина всегда немного пафосна, когда ныряет в свою стихию. Сначала меня это раздражало, потом я понял, что это — всего лишь ее видение, такая вот громкая позиция в обрамлении красивых слов. Но за всем этим — настоящее, неподдельное желание помочь. Так не все ли равно, сказано оно тихо и шепотом, или в микрофон с большой сцены?
— Достойная цель, — говорю со всей искренностью. — Готов помочь, ты же знаешь.
— Спасибо, Олег, — с облегчением выдыхает она.
Уже который год нас связывают… довольно близкие отношения, и это — далеко не первый раз, когда она просит помочь деньгами. И каждый раз издает примерно один и тот же звук, как будто по-настоящему боится услышать отказ.
— Я передам тебе реквизиты? — Спрашивает, ждет моего кивка и продолжает, мгновенно переключившись на деловой тон. — Полную отчетность гарантирую, ты же знаешь, все финансовые документы лягут тебе на стол.
Просто киваю, потому что нет смысла в который раз говорить, что мне по большому счету не важно, как она распорядится деньгами. Для нее это какие-то заоблачные суммы, а для меня — просто пара денежных переводов и некоторые приятные бонусы в виде уступок для бизнеса, участвующего в благотворительности. Ни раз даже не заглядывал в те толстые папки, которые Ирина приносит в качестве доказательства.
Нам меняют блюда — и теперь мы просто ужинам и говорим, наслаждаясь хорошим вином и качественно прожаренным мясом. Такие встречи для меня, как отдушина, когда можно расслабиться и почувствовать себя не машиной для заработка денег, а живым человеком. Вроде грех жаловаться, но изредка даже самым отъявленным одиночкам нужен кто-то для самого банального разговора.
А после ужина, чтобы не нарушать традицию, едем к Ирине домой. Я не спрашиваю ее согласия, она не интересуется моими планами на ночь. Мы редко вот так встречаемся, но всегда заканчиваем общение сексом для тела и немного для души.
Ее тело все еще очень привлекательно, нигде ничего не обвисло и не торчит жировыми складками плюнувшей на себя женщины. Ирина знает, чего хочет, а потому сегодня берет инициативу в свои руки и укладывает меня на спину. Позже, мокрые и уставшие, обмениваемся пожеланиями спокойной ночи. Тискаться и часами разговаривать после секса — удел молодых. Мы оба получили, что хотели. Вечер удался.
Почти удался.
Потому что в этот раз, вместо того, чтобы сразу уснуть, проверяю телефон, чтобы убедиться — номер Ви никуда не делся.