Офицеры Империи (одни из первых членов нашего общества в начале 80-х годов. Слева направо. Первый сверху — Андрей Вахрушев (Сен-Сир), О.В. Соколов, Сергей Еременко (Бессьер), Макдональд (Владимир Бондарев), Павел Суслов (Доминиль), Алексей Васильев (Даву)).
Но особо хочу сказать о Лассале. Ведь если я был первым вождем, то он был первым солдатом. Как и его прототип, он был бесшабашным, драчливым и, конечно же, бунтарем. Против меня он интриговал, при всем этом он был
искренне предан нашему делу, он первый, кто произнес «Сир» со всей серьезностью отдавая отчет, что тем самым он признал меня законным «королем» реконструкции, ее отцом.
Мы очень часто ссорились с Лассалем, и даже не так давно… но сейчас, когда я не знаю, сможем ли мы когда-нибудь в жизни встретиться, я хочу сказать тебе, Лассаль, перед миллионами людей, несмотря на все наши ссоры, я люблю тебя как друга, как Атос д'Артаньяна. И если мне выпадет уйти из жизни раньше тебя, что весьма теперь вероятно, я прошу тебя, встань у моего гроба в полном мундире и с саблей наголо. Это будет последняя дань нашей дружбе, нашему жизненному пути, который мы, увы, во многом прошли порознь, но уверен, смерть заставит забыть нелепые порой стычки, и останется только твоя твердая рука, которую более сорока лет назад ты пожал мне, сказав: «Сир, я Ваш верный солдат!»
Лассалю, (я даже не хочу говорить Сергею) принадлежит еще одна, поистине великая фраза. Забегая далеко вперед, я скажу, что летом 2003 г. президент Франции Жак Ширак наградил меня высшей наградой Франции «Орденом Почетного Легиона». Я, только узнав об этом, встретил Лассаля. Мы пересеклись у станции метро «Гостиный двор» по какому-то совершенно другому мало значимому делу, не помню даже сейчас по какому. Решив этот вопрос, я сказал:
— Лассаль, ты знаешь, меня наградили Орденом Почетного Легиона…
Он засмеялся и стал говорить о чем-то другом, считая, что я его
разыгрываю.
Я снова повторил эту фразу, снова в ответ слова типа: «Да ладно, чего только не выдумаете!» Но я в третий раз, уже на полном серьезе сказал:
— Лассаль, я клянусь тебе, это правда. Только что генерал военный атташе Франции сообщил мне эту новость официально!
Тогда Лассаль вдруг стал серьезным и переспросил уже без шутки:
— Правда?
— Правда! Клянусь!
И тогда лицо Лассаля, этого бесбашенного гусара, выпивохи, забияки, стало таким серьезным, что он стал похожим на изваяние, и изрек дрогнувшим от волнения голосом:
— Сир, ведь это значит, что наша жизнь была прожита не зря!
Да, сейчас я уверен, наша жизнь прошла не зря, мы посеяли такие семена, которые дали огромные всходы, и пожинают их люди, часто даже и не представляющие, откуда эти всходы взялись, подобно комбайнеру, который, пожиная пшеницу, даже и не задумывается о том, какие древние племена впервые одомашнили эти зерновые растения.
Возвращаясь к боевым именам, хочу отметить лишь несколько из первых:
Алексей Васильев, наш известный историк — Луи-Николя Даву.
Михаил Комаров, сейчас известный коллекционер — Луи-Пьер Монбрен.
Владимир Нуждин (ныне знаменитый скульптор малых форм) — Луи Лепик.,
Николай Дороховский (брат Сергея) — Мишель Ней.
Александр Ледовский (ныне какой-то большой начальник в…Нью-Йоркском метро) — Жак — Александр Ло де Лористон…
Мы существовали «подпольно», но наши ряды неуклонно росли. К концу 70-х годов нас было уже почти три десятка, более того, ряд наших соратников отпочковался от нашего общества, занимавшегося прежде всего наполеоновской армией, и создали первый, также подпольный клуб, занявшийся реконструкцией русской армии 1812 г. Правда этот клуб просуществовал недолго и скоро распался, но первая ласточка реконструкции русской Императорской армии уже промелькнула.