Нормативы, регламенты, правила техники безопасности, — их он знал прекрасно. А потому и знал, как их обойти. Ему не спуститься с колбочками вниз, и не подняться на крышу. Но это ему и не надо. Небольшая охотничья рогатка вынута из кармана и первая колбочка отправляется в полет через маленькое вентиляционное окошко. Мощная принудительная вентиляция на несколько минут тключена, и поток воздуха не мешает маленькому грузу ракеткой возноситься вверх. Затем наступает очередь второй, третьей, четвертой …Они летят по крутой навесной траектории и падают далеко за оградой периметра, стукаясь о камни калифорнийской земли и разбиваясь вдребезги. Человек, отправивший их в полет счастливо улыбается — теперь можно не волноваться. Он вынимает свой коммуникатор.
— Мам, — голос негромок и умиротворен
— Да, сынок.
— У меня появилось несколько свободных дней. Помнишь, ты говорила, что давно хотел слетать к тете Беки, что живет во Флориде?
Получив утвердительный ответ, человек аккуратно закрывает крио-сейф и идет к выходу. Он счастлив.
Двенадцатью часами спустя самолет, в котором они с мамочкой летели во Флориду, разбивается при посадке. Все что капитан успевает сообщить наземным службам — это информацию о страшном смраде охватившем самолет, и о проводке, и обшивке, которые начали буквально на глазах за считанные часы превращаться в труху.
К тому времени старая ниггерка и ее умственно отсталая внучка тоже были мертвы: короткое замыкание, вызванное стремительным гниением изоляции проводки стало причиной не одного пожара.
То, что немногие выжившие нахвали Неделей смрада — началось.
Прошлое. Конец первого дня конца света
Небольшая комната в жилом комплексе Объекта № 127 и люди ее наполняющие. Разные люди — потому что они действительно были очень непохожими друг на друга, и разбивались на группки. Тут был и моложавый стройный китаец, сидящий чуть в стороне с мальчиком лет 12. И пожилой шарообразный толстячек с двумя девушками, возрастом лишь немногим старше мальчугана. И странная пара лет 40 — коренастый азиат, и женщина европейской внешности — эти держаться особо, по их позам, поведению, чувствлвалось, что он тут хозяева положения. И лысоватый мужчина славянской внешности, чуть испуганный или встревоженный, сидящий на двух чемоданах, и пытающийся успокоить своих — парня лет 16 и девочку на пару лет его младше. И все они были членами заговора
Макиавелли говорил, что любой успешный заговор должен увеличивать число посвященных лишь в самый последний момент, в противном случае он будет раскрыт.
Душой этого заговора были трое азиатов. Условно их можно было обозначить, как младший, средний и старший. Макиавелли они не читали, но умные мысли имеют свойство приходить в голову умным людям, а дураками эта пара точно не была.
— Все мы знаем для чего все тут собрались? — Вопрос, прозвучавший в комнате, был скорее риторическим, и толстячек продолжил. — Эксперимент, проведенный мною и коллегой Гутманом, — кивок в сторону мужчины с мальчиком, — показал, что примерно через 2–3 дня на Землю охватит некий катаклизм, причем всемирного масштаба, глобальный катаклизм, я бы так сказал.
— Песец. — Бросил реплику по-русски мужчина с чемоданами.
— Что? — переспросил, старик.
— Песец. Этически допустимая производная от слова pizdez. Означает, что все накроется женским половым органом. — Разъяснила ему китаянка особенности лексики местных туземцев.
— Ну, что-то такое и произойдет. Может произойти. Эту дату проверяли и другими нетипичным методами, и результаты были. ммм…странные и пугающие. — Старик сделал паузу, а потом продолжил. — С момента проведения эксперимента Гутмана-Фа весь проект Темпос переориентирован на переброску во времени по второму типу. Для молодежи объясняю — Первый тип — мы подбрасывали будильник и потом его ловили, за время полета — будильник не работает, время вокруг будильника замирает. Второй — мы просто бросали его вперед.
— Зачем? — Вопрос был задан по-русски, но старик его понял и ответил, — не только вы хотите жить. Сильные мира сего тоже хотят иметь запасной парашют в случае наступления того, чего, конечно же не может быть никогда. Поймите…ммм…простите, как вас корректно называть.
— Тэд или Эвард, как вам удобнее..
— Так вот, Тэд. Никто не хочет лезть в контур очертя голову, ни мы, ни тем более — они. Но, согласитесь, мы не знаем, что случиться через два-три дня, но согласитесь, если некий метеорит ударит по Земле, или микс испанки и эболы вырвется на свободу, вы ведь пойдете по пути меньшего риска. Не так ли?
— Да.
— Вот и они тоже. Никто не верит в то, чего, конечно же не может быть. Но если это произойдет, — а нечто уже происходит, об этом позже. В этом случае, стоит воспользоваться парашютом.
— Тогда почему тут никого нет, где служба безопасности, как мы прорвемся к модулю. И кто…
— Тэд. Разрешите Вам кое-что разъяснить. Первое, объектов, таких как этот не один, а целых 5, причем этот наиболее изношен в плане оборудования. Это не может не сказаться на надежности. Вы ведь не будете прыгать с изношенным парашютом?
— Нет. — Тот, кого называли Тэдом, задумался. А потом добавил, — но и выбрасывать его не буду.
— Правильно. И наверняка сделаете нужную закладку, на случай…Вы поняли? Отлично! А что же до службы безопасности, то поверьте она в курсе, по крайне мере ее руководитель на этом объекте и на данный момент — единственный представитель — господин Чжан.
Услышав свое имя коренастый мужчина привстал, слегка поклонившись Тэду.
— Далее. Мы не будем прорываться к контуру, а просто пройдем., и в этом поможет то, что вы храните в ваших чемоданах. И последнее, действовать мы будем только в том случае, если события нас к этому вынудят.
— Но почему нас так мало?
— Потому что пропускная способность контура ограничена — чем больше масса, тем выше вероятность, что он выйдет из строя после отправки хроников. Под выйдет из строя я подразумеваю воронку глубиной метров 50 на месте здания, где он находится. А работа на остальных объектах проекта будет остановлена на пару недель.
Тэд замолчал, переваривая услышанное, а потом задал вопрос, всем своим тоном подразумевающий, что ответа не требует — Вас всех не включили в группу эвакуации?
— Я и не просился. И даже не намекал, что желаю попасть в десятку избранных. Потому что даже не все заказчики проекта попадут туда. Это я уже знаю точно. — Толстячек довольно улыбнулся. — Правда, они сами об этом еще не догадываются. Кстати, не просился и господин Чжан, не просилась и его…, - толстячек глянул на господина Чжана вопросительно.
— Жена, — коротко ответил коренастый, и стоявшая рядом с ним женщина вдруг сжала его ладонь и чуть придвинулась к спутнику.
— И кто нас будет …отправлять.
— Та, кто будет заинтересован, что бы все прошло хорошо.
— У нас есть еще три дня? Вы так кажется, сказали.
— Боюсь, что уже нет.
— В смысле?
— Боюсь, Вы меня не поняли. Чем больше масса — тем вероятнее, чем что контур после отправки сразу накроется, и … я бы сказал так — контузит работу других контуров. Нашей массы — десятка человек и тонны груза хватит как раз для этого. Подозреваю, что у других тоже.
— У заказчиков?
— Думаю, что не только у них. Поэтому нам стоит рискнуть, уходя первыми, и плотно закрывая за собой дверь. Кто не хочет — будет отпущен за полчаса до…вы поняли.
— А три дня.
— Тэд, девочки — кивок в сторону своих, — госпожа ван-Гуттен, — голос старика чуть сел от волнения, и он делал небольшую паузу, а затем продолжил, — мы знаем лишь о том, что … 2032 года на земле будет очень плохо. Но ведь это не значит, что это плохо наступит мгновенно? Нет, — если метеорит — то да. А если болезнь, вирус, излучение солнца, или, в порядке бреда, нашествие инопланетяне. Но у нас есть преимущество — мы не имеем той власти, и того богатства, что заказчики проекта. Им будет труднее отказываться от них уходя в неизвестность с парой тонн груза. У вас, у христиан, есть хорошая пословица о том, что легче верблюду пройти в игольное ушко, чем богатому в рай. Так вот, чем больше у человека богатства и власти, тем труднее ему будет решиться войти практически нищим в темноту. Нам в этом вопросе будет чуть легче, а значит и психологически к старту мы будем готовы раньше.