В доме царил хаос. Старая престарая мебель, горы немытой посуды и вещей. И запах! С ума сойти просто! Коллеги пошли общаться с заявительницей в отот бардак, меня же девушка с ребенком проводили в комнату, там был относительный порядок, которую, как оказалось, она с семьей снимает у Бабы-Яги. Девочка Ангелина увидела в кармане моего рюкзака пачку «Марийки» и со словами «Мама, можно» ловко потянула и так же быстро открыла. Я даже не успела сказать что да. На здоровье, пусть ест ребенок. Я достала бланки, попросила у девушки паспорт и начала выяснять у Светы, так звали девушку, что же произошло. И она начала рассказывать о своей тяжелой жизни с хозяйкой дома. О том, что комнату она снимает пол года, и о том что она хорошая хозяйка, и готовит, и стирает, и за детьми следит, и огород хозяйке помогает обрабатывать. Света очень хотела меня чем-то угостить, все время пыталась открыть холодильник и показать, что с продуктами у неё все хорошо и она ни в чем не нуждается. Пока она открывала двери холодильника, то дыхнула на меня вчерашним водочным перегаром. Понятно стало, что не все гладко.
Спрашиваю, а что ж произошло то что хозяйка полицию вызвала, с чего началась ругань? Света начала рассказывать, пуская слезу и размазывая по щекам остатки вчерашнего макияжа, что проснулись утром, а хозяйка начала обвинять ее в том, что Света потянула 50 грн. Что такое уже было, только тогда хозяйка якобы потеряла 9500 грн., а потом нашла их в постельном белье, предварительно выпив кучу крови квартирантам и участковому.
Тут появился еще один персонаж. Как оказалось, еще один квартирант. С ним пришел мальчик пяти лет, сын Светы. Андрей присоединился к Ангелине и они вместе поглощали печенье. Света, увидев в пришедшем поддержку, разразилась новым потоком нытья: мы хотели съехать, уже вещи упаковали, а хозяйка нас упросила остаться и не бросать ее одну в доме, мы остались, а она, а вот… Света подписала мне объяснения и я попросила ее собрать детей, пойти с ними погулять, пока успокоится хозяйка, а когда они вернутся с прогулки, то сесть и спокойно поговорить с хозяйкой, найти компромиссное решение, а еще лучше поменять жилье. Она согласилась. Мы вышли во двор. Как то все вместе, и коллеги мои говорившие с хозяйкой тоже, и сама хозяйка. И шоу разразилась с новой силой. Коллеге пришлось снова уводить хозяйку в дом, а я вывела Свету с детьми за калитку.
Говорю ей:
-Давай собирай детей и иди с ними гулять пока солнышко.
Света, обращаясь ко второму уже подпитому квартиранту:
— Пойдем, пива возьмем и малым что-то.
Я промолчала, услышав про пиво.
Потом уже, обращаясь ко мне, Света:
— А она сейчас двери закроет и нас с детьми обратно не пустит!
Говорю чтобы взяла ключи, а так же о том, что квартиру по-любому надо менять. Тут до Светы начинает доходить, что я как бы свою работу сделала и вот вот уеду, а ее проблемы так и остались нерешенными. Начинает плакать:
— Вы понимаете, я уже нашла квартиру, хозяйка нам не дала переехать, и вот сейчас если найду будет тоже, она нас не отпустит!
Говорю уже строго:
— Как не отпустит, привяжет к батарее, документы заберет, вот как так не отпустит? Света, ты взрослый человек, у тебя дети, ты сама должна решать где и как жить и ее оборачиваться на хозяйку!
В это время коллеги разговаривали с хозяйкой. Она жаловалась на постоянные пьяные дебоши и пропажу вещей и денег. И говорила о том, что хочет избавиться от квартирантов. Вот и выходит, что квартиранты хотят съехать, а хозяйка от них избавиться, а живут все равно вместе и портят друг другу нервы.
Второй вызов поступил от женщины, которая хотела пожаловаться на свою восемнадцатилетнюю дочь. На планшете именно так и было написано. Я ожидала увидеть семейную сцену, море слёз и обвинений, но вышло иначе. Мы приехали, поднялись в квартиру. Квартира чистая, но очень бедная. Видно, что ремонт делали из расчета» на что хватило денег». Там нас встретила худенькая женщина. Видно было, что она просто на грани нервного срыва. Дочки ее дома не было, в ее комнате был бардак. Женщина начала рассказывать, что контакт с дочерью у нее потерян, что они почти не разговаривают, а больше кричат друг на друга, что дочь угрожает матери физической расправой. Мать подозревает, что дочь употребляет наркотики. С отцом девочки они в разводе уже много лет и алименты дочь получает на свою карту и тратит на свое усмотрение. Вот оттуда, видимо, и деньги на наркотики. Мать переживает за свою жизнь, за судьбу своей дочери и просто в отчаянии. В полицию обратилась за защитой и помощью.
Я долго слушала нескончаемый поток обвинений, заочно перезнакомилась с родственниками. Женщина долго писала объяснения. Мне стало ее искренне жаль. Потому что растила дочь одна, вкладывала в нее душу, а каким-то образом потеряла контакт и не знает как восстановить его, и скорее всего не понимает, что утрачено такое важное доверие. Я посоветовала ей обратиться к психологу, дала номер телефона, ведь для нее сейчас важно восстановить внутренне равновесие, чтобы иметь силы снова начать разговаривать с дочерью не обвинениями, а строить конструктивный диалог.