Исповедь

От тех, чьи головы торчат
Там, на шестах, у нас при входе».
И вот виллан ему находит
Кольчугу новую и шлем,
Они пришлись ему совсем.
И, крепкий щит надев на шею,
Говен кричит слуге: «Скорее
Своих чудовищ приводи!»
А тот твердит: «До полдня надо
Тебе прикончить этих гадов,
Но только к ним ведь ни за что
Не приближается никто;
Один лишь я приставлен к змеям».
«Ну что ж, и я тогда посмею
На них взглянуть», — Говен сказал.
Тогда немедленно вассал
За злыми гадами уходит
И в зал обеих змей приводит,
И у Говена тотчас щит
От их огня крутом горит.
Говен, отвагою пылая,
Мечом им головы пронзает, —
Об этом книги говорят, —
И головы долой летят.
Не знаю, что сказать об этом:
Полуденным сияло светом
На небе солнце, а в пыли
Две мертвых корчились змеи,
Разрубленные им на части.
Ему на лоб из мерзкой пасти
Попали смрадный гной и кровь.
И вот виллан уж хочет вновь
Убрать оружие из зала
(Его снимал Говен усталый),
Как вдруг к ним карлик входит в зал,
Который рыцаря встречал
Намедни у ворот приветом,
Но рыцаря вопрос ответом
Не удостоив, был таков.
«Говен, — сказал он, — будь готов,
Ждет госпожа тебя к обеду.
Ты угощения отведай,
А с нею разделив еду,
Получишь ты свою узду
И без помехи и без боя».
На предложение такое
Говен согласие дает,
Но пусть виллан его ведет —
Ему во всем он крепко верит.
И вот они подходят к двери,
Его слуга ведет вперед,
Чрез много комнат он идет
И, наконец, вступает прямо
В ту залу, где сидела дама,
Та, от которой к ним посол
К обеду звать его пришел.
Говена на дороге зала
Увидев, дама тотчас встала,
Сказав Говену: «В добрый час!
Хоть и пришлось мне из-за вас
Такие претерпеть потери, —
Ведь из-за вас погибли звери,
Все звери из-за вас мертвы, —
Но все ж хочу я, чтобы вы
Со мной обед мой разделили,
Я не слыхала, чтобы были
На свете рыцари храбрей».
На ложе он садится к ней —
И здесь поверить мне должны вы,
Что было ложе не из ивы,
Не из осины сплетено:
Сверкало серебром оно
С узором тонкой позолоты;
На нем бесценнейшей работы
Сукно, расшитое шелками
И золотом и жемчугами;
Но, чтобы все изобразить,
Мне надо было б говорить
Без устали в теченье года.
Виллан и карлик даме воду,
Чтоб вымыть руки, подают
И ценный золотой сосуд
И полотенце в зал приносят.
Присесть Говена дама просит;
Им карлик служит за столом,
И со слугой они вдвоем
Их угощают молчаливо.
А дама кажется счастливой.
С собою рыцаря она
Сажает, ласкою полна,
С ним пьет из одного сосуда,
Из одного вкушает блюда.
Радушье оценил барон.
Здесь замолчать я принужден
И больше не скажу ни слова.
И вот, когда уж все готово,
Уносит стол один из слуг,
А дама требует для рук
Воды, — виллан приносит воду.
Говен давно уж на свободу
Из замка рвется убежать,
И просит даму он отдать
Ему уздечку во владенье.
«Сир, — говорит она, — именье
И всю себя я вам отдам
За то, что приходилось вам
Из-за моей сестры сражаться:
Мы — сестры, я могу признаться.
А если б вы остались здесь,
Я б отдала вам замок весь,
Вы мне бы господином стали,
Вам замки б все принадлежали,
А их должно быть пятьдесят».
Говен в ответ. «Я был бы рад,
Но должен я, клянусь вам честью,
О всем случившемся известье
Скорее к королю принесть,
Была тому порукой честь.
И потому прошу вас, дама,
Узду мне возвратите прямо,
Я в вашей долго был стране,
Нельзя здесь дольше медлить мне;
Но я за ваше предложенье
Благодарю вас, без сомненья».
«Не будем спорить об узде;
Вон на серебряном гвозде
Она висит», — сказала дама.
Узду Говен снимает прямо,
И мула вновь ведет вассал.
Говен тотчас его взнуздал
И с дамой хочет попрощаться.
Тогда виллану постараться
Она велит, чтобы Говен
Спокойно выехал из стен;