– А те, кто не принесут? Что с ними? – донесся голос бригадира, тут же оживив всех.
Генерал немного помялся своим весом с боку на бок, после чего нагло, прямо в отрытую, сказал – «отпустим», лишь ещё сильнее нагнав на всех стоящих страх и чувство скорого, приближающегося выживания.
Глава тринадцатая
Пс. 36, 27 Уклоняйся от зла, и делай добро, и будешь жить вовек.
Дорога выдалась довольно необычной. Их везли в грузовике, чей кузов больше напоминал то самое место, в котором обычно перевозили что-то неживое. Со всех сторон окружали металлические стены, скрип которых в дороге уже через пять минут начинал раздражать Ромин слух так, что приходилось даже закрывать уши. Водитель, судя по ощущениям, действительно всё ещё думал, что сзади, как обычно, перевозит какой-то товар, переезжая почти все ямки и только больше заставляя страдать всех из бригады. Может быть, он понимал, что везет пушечное мясо? Деда пару человек старалось придерживать от сильного взлета, либо же падения, пытаясь сберечь его последние живые кости. Антон, на чьих руках уже начинали виднеться гангрены, после каждого падения сдерживал, стиснув зубы, свой стон. Он, кажется, ещё в самом начале пути, усевшись поудобнее на пол, повредил себе копчик, за который теперь то и дело пытаться держаться обеими руками, боясь следующего раза. Мамай злобно держался за решетку маленького, примерно 30х30 окошка, которое хоть немного оживляла их светлый мрак. Теперь Рома тоже не сомневался в том, что этот недобитый вояка врал по поводу желания вернуться обратно в РФ. Всё было видно на его, покрытым потом, лице. На всех остальных ему просто не хватало сил смотреть. И это, по большей части не было из-за накопленной усталости в туннеле. Скорее, всё дело было в передозе увиденных мук.
Их гремящая коробка остановилась примерно так же резко, как и тронулась в начале. По-хорошему, такая неожиданность должна была вызывать у всех чувства спокойствия, по крайней мере за свое чудом выжившее тело, но увы всё было далеко не так. Они молча стояли, глядя кто куда, но только не друг другу в опустошенные лица и понимали, что скоро дверь откроется и их выкинут непонятно куда.
Так примерно и случилось. После пары неудачных попыток, тот человек снаружи всё же сумел открыть заслон на покрытой коррозией дверцы, главный механизм которой, видимо, был съеден ей ещё в самом начале. Этот военный в защитном костюме, что теперь стоял по другую сторону света, ничего не произносил, то ли чего-то боясь, то ли всё таки из-за какого-то необычного приказа? Через несколько секунд его тело просто отошло на пару десятков метров назад и по всей вероятности стало ожидать выхода того самого груза. Никто не хотел вылетать первым. Все стояли почти безжизненно, видимо, мечтая притвориться хамелеонами и слиться с серым мраком окружающей тьмы, которая сегодня освещалась забытым солнцем, как никогда раньше.
– Чего ждать?! – появился из толпы голос Руслана, которого все называли «психом».
Он, расталкивая тела, быстро вылетел наружу, уверенно спрыгнув вниз на землю.
Все лишь осторожно и чего-то ожидая наблюдали за его головой, которая быстро двигалась из стороны в сторону, судя по всему находясь в полном удивлении. За ним, через какое-то время спустился и бригадир, тут же, как будто молча, дав всем команду, делать тоже самое.
Рома выходил одним из последних. Но не потому, что боялся больше всех, а просто из-за того, что неожиданное желание других побыстрее выйти наружу было гораздо больше, чем его и он просто никак не мог протиснуться через плотную толпу желающих. Когда ему всё удалось ступить на землю знакомого города, то тут же в голову стали приходить воспоминая, как когда-то, будучи ещё студентом, он приезжал сюда и выходил на перрон с поезда Москва-Санкт Петербург. Сейчас это ощущение было примерно таким же, но только более одиноким и ещё больше не имеющим каких-либо определенных целей. Теперь же, здесь даже не было, что посмотреть и куда сходить. Лишь мертвый город кругом и два десятка военных, окруживших их потерянный сгусток худых и грязных костей, почему-то прижимавшихся друг к другу теперь как можно плотнее. Огромные руины разрушенных зданий были чем-то похожими на то, как если бы несколько рядом стоящих горных холмов разрушились в одночасье и вместо них осталась бы небольшая память. Теперь только человек, ранее живущий здесь, мог действительно понять, где он находится? Здесь, на разбитом асфальте, иногда были видны старые фонари, которые всегда привлекали своими необычными формами. Можно было даже определить это место по тихо спящим на земле необычным и редким вывескам улиц, всегда отличавших этот город от всех остальных. Он узнавал его, только теперь ещё больше.