Спасибо, что вы выбрали сайт ThankYou.ru для загрузки лицензионного контента. Спасибо, что вы используете наш способ поддержки людей, которые вас вдохновляют. Не забывайте: чем чаще вы нажимаете кнопку «Спасибо», тем больше прекрасных произведений появляется на свет!
Благодаря некоторым обстоятельствам, не так давно мне «посчастливилось» узнать, что скрывается под определением «редактировать художественный текст». Если кто-то сморщится и тотчас отодвинет от себя рассказ, то лишит себя ценнейших открытий. Речь пойдет не об обыденных, технических вещах, о которых профессионал-редактор иной раз сам готов забыть, а о явлении, что принято называть массовой литературой. Именно она будет фигурировать в истории, поскольку я, ободренная мыслью о «халтурке», взялась за одно незнакомое доселе дело. «Дело» заключалось в следующем. Одна приятельница сказала: «Я тут редактирую художественный текст. Платят 600 рублей за 20 страниц. Можешь подработать и ты, тем более, люди этой конторе нужны: объявления развешаны по всему району». Какой российский интеллигент не хочет подработать? Приятельница, стесненная жизненными обстоятельствами, сейчас же, кстати, и предложила текст, данный ей на обработку.
Из двадцати страниц, набранных первоначально на компьютере, затем исчерканных черной тушью некоего редактора, явствовало, что это, ни много, ни мало, часть очередного детективного опуса очередного «литературного гения». Речь здесь шла о плененном молодом человеке по имени Григорий, у которого есть амулет, выручающий его в разных обстоятельствах и позволяющий понимать языки всевозможных существ: от крыс до привидений. Понятное дело, что амулетом хотели овладеть гнусные темные силы в виде сектантов, мошенников и элементарных убийц. Искал Григория друг Стас, фээсбэшник Иннокентий и легкомысленная американская полиция, представленная толстым негром Кевином.
Разумеется, в эти двадцать страниц уместилась также кровавая сцена расправы над какой-то девушкой, но суть не в деталях повествования. Когда я спросила приятельницу, значит ли «редактировать текст» это — убирать неточности, соединять разорванные смысловые связи, исправлять грамматические и орфографические ошибки, она слегка замялась и отдала мне свой рукописный черновик. «Посмотри, как я работаю, и делай также». Думаю, не стоит объяснять, что моя приятельница, инженер по специальности, на черновых листах скакала на своей фантазии, как темпераментная наездница. Весь ее читательский стаж любительницы дешевых детективов выплеснулся на предложенный сюжет. Штамп сидел на штампе, стереотип погонял стереотипом. «Боже», — вздохнула я и начала с того, что убрала бесконечные «я сказал», «я спросил».
Пара дней понадобилась для того, чтобы придать отрывку динамику и напряженность. Наконец, на одной из станций метро состоялась моя встреча с человеком средних лет, отрекомендовавшимся организатором. Он был сдержан в эмоциях и немного напряжен. Денег не дал, но утешил тем, что позвонит в ближайшие два дня и скажет мнение редактора. Ни о моем образовании, ни о том, имею ли я отношение к литературе, он не поинтересовался.
Вскоре я получила самостоятельный текст. На этих девятнадцати страницах Григорий уже умудрялся выбраться из плена, а его друг Стас мирно беседовал с покойницей. Однако, опустим содержание, в нем ничего, кроме набора кое-как скрепленных между собой событий, ничего нет. Пусть читателю, а особенно поклоннику популярного российского детектива, станет понятна технология изготовления текста. Я бы назвала это «творчество» стряпней разных кухарок. Допускаю упрек в банальности сравнения, но другого не нахожу. Впрочем, саму структуру удобнее сравнить с муравейником, где все работают на одну жирную, плодоносящую личинку. Некто, он же личинка, выпускает на чистый лист бумаги поток сознания, где среди безграмотности и скудости воображения сохранен сюжет. Последний, к слову, может быть нагромождением невиданных нелепиц. После этого кропотливую работу проводит редактор (назовем его так и уважительно отнесемся к его труду: для того, чтобы править набранную на компьютере галиматью, требуется архитерпение). Текст приобретает вид читабельный, а герои кое-где снабжаются характерными деталями. Именно такой полуфабрикат достается мне, человеку со стороны, вызвавшемуся «редактировать художественный текст».