Итальянская мафия, ставшая бичом общества на протяжении целого века, становилась респектабельной и уважаемой. Даже еврейские, китайские, латиноамериканские, негритянские группировки, традиционно признающие руководство итальянцев, тоже начали вкладывать деньги в акции различных компаний, пытаясь заработать большие проценты, которые можно стало получить на рынке. Но свято место пусто не бывает. Взамен традиционных преступных группировок в огромном Нью-Йорке начали появляться и все более дерзко действовать так называемые «русские группировки». На самом деле в состав подобных бандитских формирований входили не только русские, но и представители многих других национальностей бывшего Советского Союза. Здесь можно было встретить представителей Кавказа, Средней Азии, Молдавии, даже Прибалтики, но для американцев все они были «русскими», которые действовали одинаково невероятными методами, отличались особым цинизмом, жестокостью и наглостью.
Именно поэтому почти во всех полицейских управлениях города были созданы так называемые «русские отделы», в которых работали либо офицеры полиции, выучившие русский язык, либо бывшие соотечественники «русских» из некогда единой страны. Именно «русская мафия» начинала новые войны. Именно в ее среде формировались группы, которые не останавливались ни перед чем, угрожая, насилуя, убивая, устраняя неугодных.
В доме, расположенном напротив ресторана, иногда появлялся сам Коготь — один из наиболее известных авторитетов новой «русской мафии», окопавшейся в самом крупном городе Соединенных Штатов. В Бруклине рассказывали, что Коготь был «коронован» еще в конце семидесятых совсем молодым человеком. От остальных «воров в законе» его отличала в молодости отчаянная смелость и вызывающая наглость. У него всегда находилась заточка для недовольных. Невозможно было представить себе этого щуплого худощавого парня небольшого роста без острой заточки, которой он мастерски орудовал. Именно поэтому он и получил такую кличку, наводившую ужас на остальных заключенных. Любые обыски, которые устраивали лагерные надзиратели, заканчивались ничем. Заточки у Когтя никогда не находили. Но едва надзиратели покидали камеру или барак, как в руках бандита снова появлялось его грозное оружие. Даже грузинские авторитеты, всегда державшиеся особняком, признавали авторитет Когтя.
Однажды в Северном Казахстане, куда его перевели в восемьдесят третьем, он получил восемь ударов, которые поочередно нанесли ему двое соперников, вооруженных ножами. Казалось, он не выживет. Врачи, которые сначала пытались ему помочь, лишь отрицательно качали головами и отмахивались, давая понять, что жить пациенту осталось несколько часов. Но он выкарабкался. Сумел выбраться с того света. И даже покарать своих обидчиков, которых нашли заколотыми через несколько дней характерными ударами заточкой в сердце. Если учесть, что Коготь лежал в это время под капельницей, то у него было почти абсолютное алиби. А то, что он отдавал своим людям приказы, было невозможно доказать. По лагерю ходили легенды, что капельница была поставлена для отвода глаз, и бандит сам рассчитался по своим долгам.
Он прилетел в Америку еще в девяностом году, когда появилась первая возможность уехать за океан. Коготь был умным человеком и поэтому остался не только жив, но и на свободе, тогда как другие авторитеты, ввязавшиеся в борьбу, начавшуюся в Москве, погибали один за другим. Кого-то забирала американская полиция уже в Нью-Йорке. Коготь оказался в стороне именно потому, что не участвовал в подобных разборках, предпочитая иметь собственный бизнес, который он контролировал через доверенных людей. Хотя некоторые утверждали, что он работал довольно ловко, умело прибирая к рукам имущество и дела погибших авторитетов, подчищая за ними долги и прибыль.
Как бы там ни было, но именно Коготь стал одним из самых крупных авторитетов в Бруклине к началу нового века. И именно с ним вынуждены были считаться остальные авторитеты, намерившиеся обосноваться в Нью-Йорке. Сегодня в Бруклине должна была состояться встреча, которую готовили уже несколько дней. На рандеву с местным авторитетом должен был приехать сам сеньор Анчелли, один из главных боссов итальянской мафии, известный во всем мире.