«С Сережей я познакомился еще до того, как меня пырнули ножом, в одном из гей-клубов. Тайное заведение «только для своих» ютилось в небольшом подвальном помещении. Запах затхлости, едва заметно исходивший от выложенных деревянными панелями стен не перебивался даже запахом дешевого вина, тонкие и только мужские тела изгибались в танце, бегали по стене блики от вертящегося у потолка шара. Именно здесь я себе искал новых партнеров.
Сережу я в тот вечер заприметил сразу. Белокурое недоразумение в мире порока, испуганное и дрожащее, он сидел за стойкой и судорожно хлебал вино, хотя пить не умел совсем: уронил голову на стол после первых же бокалов.
– Новенький? – спросил я у знакомого бармена, показав взглядом на недоразумение и присаживаясь на высокий стул у стойки.
– Новенький, – ответил тот. – Может, заберешь? Жалко овечку-то...
...а на овечку уже бросали голодные взгляды волки. И не один. Хороша ведь овечка-то, вкусная!
Наверное, в другой день я плюнул бы и ушел. Но малец так красиво выглядел во сне: щеки его алели в полумраке, ресницы трогательно подрагивали, тонкие пальцы мяли в кулаке салфетку. На ребенка же похож. Глупого и невинного.
– Он мой, – выдохнул я, взвалив белокурого ангелочка на плечо.
Ребята разочарованно вздохнули, но вмешиваться не стали. Попробовали бы только… хозяин заведения был моим хорошим другом и одним из тех, кто временами заглядывал… на огонек. И оставался на ночь. И тем, кто любому мог заказать путь в свое заведение, а так как подобных этому клубов в городе было очень немного, возражать ему не смел никто. И его многочисленным любовникам – тем более.
Когда я бросил белокурого на диван, тот перевернулся на бок и наблевал на мой ковер. Стало, мягко говоря, неприятно. Хотелось взять паршивца за шиворот, окунуть мордой в холодную воду, а когда протрезвеет, заставить убирать. Но ангелочек так трогательно свернулся в комок на диване, что стало его жаль… и я убрал сам. Не ждать же до утра? И не будить его в самом деле?
А утром на улице шел дождь, бледный ангелочек отпивался рассолом, я сидел в кресле возле дивана и любовался тонкой шеей, так мило ласкаемой кудряшками, невинными голубыми глазами и пухлыми губами паренька… Хорош, красавчик. Не зря на него так волки облизывались. И как же один остаться умудрился?
– В первый раз в клубе?
Ангелочек кивнул. Впрочем, глупый вопрос, конечно, первый. А как же иначе?
– Зачем пришел?
Вновь угрюмый взгляд, плотно сомкнутые губы. Плеск дождя за окном, и едва слышный ответ:
– Парня найти… в Интернете пытался…
– И? – я подал ему бокал со слегка разбавленным вином. Напоить его я не хотел, но и смелости мальчику неплохо было бы прибавить. Хотя, может, не нужна ему эта смелость-то?
Да и какое там «и»? В сети придурков полно, даже больше, чем нормальных. Мальчик отвернулся, щеки его вспыхнули алым цветом, а когда я погладил его по плечу, отшатнулся и прикусил в испуге губу. Все понятно с тобой, ангелочек.
– Не понравилось, – констатировал я.
– Было больно… противно…
Ясно. Очень даже ясно. В первый раз у парня, а партнер либо сволочной, либо неопытный попался. Угораздило малыша. Бывает. Он промолчал миг и добавил:
– Но я все равно… Не могу с девушками, а хочется… души близкой…
– Секса? – цинично добавил я, чем вызвал на щеках мальчика еще больший румянец.
И чего он краснеет? В его возрасте, увы, гормоны шалеют, а разрядка нужна. И в его случае – в хороших руках разрядка. Но хорошие руки сегодня редкость, нарасхват. Мои, например... только я ведь и не рвусь. Мне и своих проблем хватает.
– Не знаю… – внезапно искренне признался он.
– Сколько лет тебе, недоразумение? – спросил я, наклоняясь над ним и гипнотизируя его взглядом. На этот раз не отшатнулся. Это хорошо. За ночлег и спасение от еще одного «партнера» было бы неплохо заплатить. Впрочем, если он и дальше будет дрожать, то нафиг надо, пусть себе летит, ангелочек.
– Двадцать… – выдохнул он и вздрогнул, когда мои губы коснулись его.
Я не поверил. Не может так человек выглядеть в двадцать. Но не паспорт же у него спрашивать? Да и зачем его спрашивать у чуда, если чудо само напрашивается? А чудо напрашивалось. Перестало вдруг дрожать, обвило мою шею руками, несмело ответило на поцелуй. Засиделся мальчик в старых девах, ой, засиделся.
Я был у него не первым. Впрочем, разница-то какая? Мальчик красивый, умный, что дальше секса у нас не зайдет, понял сразу, а все равно приходил регулярно. Все такой же стесняшкой просил выключить свет и некоторое время был напряжен, пока не расслаблялся под моими поцелуями…