В праздничные дни, чтобы не омрачать торжества праздника, радость народа, похороны запрещены законом. Коля и Дмитрий, мои дяди и тетушки, приняли решение похоронить маму в этот же день, иначе гроб с телом мамы будет стоять дома четыре дня. Вечер в канун юбилейной даты — 30-летия Октябрьской революции, дня установления советской власти. Улицы в центре города освещены, видны знамена на зданиях государственных учреждений, развешены портреты членов Политбюро ЦК ВКП(б) и правительства, огромные портреты товарища Сталина в обрамлении электрических лампочек, доносятся звуки торжественных праздничных мелодий.
По улице Малышева, одной из центральных улиц города, от района оперного театра, через центр лошадь тянет телегу с гробом тела мамы. Улица вымощена булыжником, и по сторонам, отлетая от стен зданий, рассыпается дробь стука колес: телега подскакивает на булыжниках вместе с гробом. В этот предпраздничный вечер мало кто из прохожих обратил внимание на похоронную процессию — у людей хватало своих забот.
После отпевания в церкви, единственной в Свердловске, на Ивановском кладбище мама обрела место рядом со своим отцом, моим дедом, навсегда.
УЧЕНЬЕ КАК ЛЕКАРСТВО
Уже в Свердловске осознал необходимость получить аттестат об окончании средней школы, чтобы попытаться учиться дальше. Не будучи членом партии, меня занесло на вечернее отделение университета марксизма-ленинизма при горкоме ВКП(б). Занимаюсь с азартом, да так, что на торжественном собрании, по случаю окончания университета получаю красные корочки и с кафедры в актовом зале искренне благодарю великого товарища Сталина за возможность познания истинной истории нашей партии, марксистско-ленинской философии и экономики.
Подрабатываю секретарем комитета комсомола в производственнотехническом училище. Ребята довольны, я для них легенда — фронтовик. Дяде Дмитрию даю совет: в Свердловске чай можно купить оптом в магазинах, если продавцу доплатить, а в Казахстане чай только на базаре с рук. В пропуске на поездку железнодорожным транспортом инвалидам не отказывают. Барыши у дяди сотни процентов, и он щедро поддерживает меня денежками.
Допоздна сижу в читальных залах, если не лежу в госпитале или дома с головной болью, много читаю, увлекаюсь историей. Одним словом, познание марксистско-ленинской науки дает свои плоды.
Государственная помощь инвалиду выражалась только в одном — возможность подлечиться в госпитале, но для этого нужно было проходить два раза в год медицинскую комиссию для того, чтобы тебя признали инвалидом войны, а это было непросто: канитель многодневная. Иные отказывались от унизительных условий прохождения комиссии, и пенсия у них была нищенской.
Даже и не помню, с чьей легкой руки становлюсь действительным членом общества по распространению политических и научных знаний, имею авторскую лекцию. Начал работать с аудиторией — вроде получалось.
Заметив мою прилежность, умные люди из правления уговорили меня подготовить тему «Борьба с пережитками прошлого в сознании людей». Я клюнул и заглотнул предложенную тему на радость старым пропагандистам.
Завален литературой: происхождение и начало жизни на Земле, сущность явлений природы, дарвинизм, суеверия, предрассудки и гадание, история религии и религиозных обрядов, учу старославянский язык для лучшего понимания в оригинале Евангелия, писания апостолов, вплоть до псалтыри. Школа Ярославского. Космополитизм в самом широком значении. Почему мы, советские люди, умнее всех и лучше всех, и все у нас лучше, — в доказательство подтверждения шли мысли, учения, цитаты Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, аргументы самые авторитетные, научные. Встречаюсь с гадалками, что к чему снится…
Лекции читал в силу своего характера эмоционально, разъяснял, убеждал, доказывал, спорил, был бескомпромиссным. Помогала вера в то, о чем говорил: я был материалистом и достойным учеником идей марксизма-ленинизма, партии Ленина-Сталина.
С успехом проходили лекции, особенно в молодежных, студенческих аудиториях, в обществах слепых, глухонемых, где были актуальны и востребованы интересы к суевериям, предрассудкам, религии, религиозным обрядам. На заводах, фабриках, в рабочих аудиториях я сталкивался с упорными аргументами против тех идей, о которых толковал.
Представьте себе, что спустя десятки лет до меня все-таки дошло понимание: в обществе были умные люди с большим жизненным опытом, знаниями, пониманием сути и значения советской пропаганды, но они уходили в сторону от тех тем, которые поручили проповедовать мне, патриоту и борцу за светлое будущее нашего народа. Об этом я уразумел позже, но сколько на это потребовалось времени…