— Да не дёргайся ты! Никто тебя убивать не собирается! — прошипела я сквозь зубы, стараясь дышать через нос и не обращать внимание на кровь, проступившую через слой бинтов.
— Куда вы меня привезли?! — зарычал Дэвид и попытался вырвать свой локоть из захвата, чем вынудил меня ещё сильнее сжать пальцы. Кости защёлкали, причём было непонятно, чьи именно.
— В безопасное место. Здесь ты проведёшь ближайшие дни, чтобы не впутывать Александра. Да хватит вырываться! Достал уже!
Я рывком вскочила на ноги, отпуская руку Дэвида, но уже через мгновение от души врезала ему коленом в подбородок.
Голова Линдермана смешно дёрнулась, глаза закатились, и он завалился на пол в глубоком нокауте. То-то же.
Убедившись, что пленник в отключке, я попыталась отдышаться и привести себя в порядок. Увы, вместо нормальной причёски на голове по-прежнему было воронье гнездо, которое не исправили мои попытки пригладить волосы пальцами. К тому же, я опрокинула на себя банку с белой краской, так что теперь на моих джинсах красовалось огромное пятно. Рукава блузки тоже пострадали, но они хотя бы испачкались в легко оттирающейся пыли.
Увидев своё отражение в большом зеркале, я присвистнула и почувствовала себя порядочной свиньёй в самом животном из всех смыслов.
— Питер! — крикнула я так громко, что мой голос эхом разнёсся по дому.
Вообще-то я ждала, что вампир появится ещё тогда, когда я боролась с Дэвидом, но почему-то он не пришёл. Честно говоря, в душу закралось нехорошее подозрение — а не сбежал ли Питер от греха подальше? Зачем ему помогать охотнику, особенно после того, как Александр меня покалечил? Если он играючи вывел меня из строя в больнице, то что будет в воскресенье? Даже несмотря на всю свою браваду, я всё ещё сомневалась в собственных силах, а такое от зоркого глаза Кроссмана не утаишь.
— Эстер?! Ты в порядке?
Опровергая мои предположения, в зал ворвался Питер и сразу же бросился ко мне, хватая за локоть. Его глаза внимательно оглядели меня с ног до головы. Только убедившись, что я не пострадала, Кроссман выдохнул и посадил меня на тот самый табурет, с которого я спрыгнула, когда Дэвид пришёл в себя.
— Снотворное перестало действовать, — ответила я, даже не морщась, хотя рука горела огнём. А ведь несколько минут назад я радовалась, что после приёма у травматолога всё наладилось! — Где ты был?
Вопрос должен был прозвучать требовательно, но вместо этого вышло какое-то обиженное лепетание, отчего я разозлилась и нахмурилась.
— Я ходил к машине, забирал кое-какие вещи из багажника. Я и не думал, что Дэвид очнётся и набросится на тебя!
— Не думал он… Можешь подать мне мою сумку? Где-то там была аптечка.
Питер тут же сорвался выполнять мою просьбу, с отвращением толкнув ногу Дэвида носком кроссовка. Я бы обошлась и без этой театральности, но что-то говорить рассерженному вампиру не рискнула.
— Тебе помочь? — спросил Питер виновато и забрал у меня упаковку бинтов и перекись. Конечно, это было смешной заменой нормальной больничной перевязке, но в походных условиях и такое сгодится.
— А как же твоя кровожадность? Больше не беспокоит? — уточнила я на всякий случай и будто невзначай подняла с пола выроненный во время схватки с Дэвидом пистолет.
— Так себе, но терпеть можно, — ответил Питер, который прекрасно заметил мою уловку и слегка обиделся. — К тому же я хочу свернуть шею не тебе, а той мрази, что лежит на полу. Даже здесь от него полно проблем!
— Ну, если завтрашняя встреча с Чарльзом пройдёт хорошо, тогда можешь его убить. Нам лишний свидетель без надобности.
— Ну и кто из нас двоих кровожадный? — с беззлобной насмешкой поинтересовался Питер, одновременно с этим разматывая мою повязку и непроизвольно облизываясь.
Если бы я была вампиром, я бы тоже пускала слюни при виде свежей раны, но, поскольку я всё же оставалась человеком, меня передёрнуло. Кровь и лимфа сочились из пореза, ненадолго застывали на коже и начинали ползти вниз, чтобы через секунду упасть на пол. Неприятная картина вызвала у меня желание подышать свежим воздухом. Хирургическая карьера — это, конечно, хорошая тренировка для нервов, но раны от неё более привлекательными не становились.
— Ты не мог бы открыть окно? — попросила я на всякий случай. Тошноты не было, но бледнеть, синеть, зеленеть и вообще менять цвета в душном помещении не хотелось.
Питер послушно подошёл к ставням и дёрнул за задвижки, распахивая настежь обе створки. После этого он вернулся ко мне и приступил к обработке раны, а я, пытаясь не смотреть на действия вампира, перевела взгляд на потрясающий пейзаж.
Всё же монстры умели выбирать дома. Каждое их жилище поражало воображение красивыми видами и причудливой архитектурой. Это здание ничем не уступало поместью Морганов или особняку Кроссманов. Конечно, оно было потрёпанным и запущенным, но всё равно оставалось по-своему красивым. А в царившем в зале беспорядке я находила некий шарм, присущий всем постройкам середины прошлого века. Мне нравились запахи краски и дерева, витавшие в воздухе. Скорее всего, Питер ощущал их гораздо лучше меня, но и для человеческого обоняния их было предостаточно. Я с удовольствием втянула носом ароматы старого дома и мокрой травы, нотки которой донёс до меня ветер.
Холмистая местность за окном казалась декорацией очередного голливудского триллера, неуловимо напомнив мне фильм «Посланники», который я когда-то смотрела вместе с Кристианом. Чуть покосившееся деревянное здание было очень похожим на дом из этого совсем не страшного ужастика.
Я улыбнулась приятным воспоминаниям. Да, порой окунуться в прошлое и заново прожить некоторые моменты совсем не вредно.
Руку отчаянно защипало, но мне удалось сохранить показную невозмутимость. Чтобы отвлечься от противных ощущений, я занялась изучением зала, то есть уже упомянутого беспорядка.
Не все мольберты были чистыми — некоторые покрывал толстый слой паутины, а на двух или трёх я заметила карандашные наброски леса. Стволы и ветки были прорисованы с такой хирургической точностью, что я сразу узнала кисть Симоны. Только она могла изобразить природу во всём её великолепии.
Большой клетчатый плед закрывал что-то объёмное, походившее на лежащую на полу скульптуру. Край камня, напоминающий мрамор, выглядывал наружу. По ровному срезу вились затейливые узоры в виде цветов и листьев. Почему-то вместе они складывались в очертания букв, но смысл фразы на таинственном языке оставался для меня загадкой.
Зато фигура дракона, висевшая на верёвках под потолком, таинственной не выглядела. Красное дерево, увитое сетью трещин и паутины, качалось от ветра и грозило вот-вот упасть, так что я тревожно провожала его взглядом.
— Ну, как-то так, — прервал моё наблюдение Питер.
Я отвлеклась от дракона и посмотрела на аккуратно наложенную повязку, белевшую на фоне присыпанной пылью кожи.
Боли я не чувствовала, видимо, из-за перекиси, или же Кроссман снова применил свою способность, во что я верила слабо, судя по безграничному спокойствию вампира. Похоже, в этот раз мой организм справился сам.
— Вот ты скажи, почему мне так «везёт»? — спросила я грустно. Вопрос получился риторическим, и я продолжила: — Сегодня утром всё было хорошо, а теперь мы сидим в заброшенном доме посреди леса и караулим прихвостня Александра. Кому рассказать — покрутят пальцем у виска и пошлют куда подальше…
— Я бы на твоём месте никому не рассказывал, что мы кого-то похитили, особенно человека, — улыбнулся Питер и лукаво прищурился. — Есть будешь? У меня тут где-то был термос с кофе и бутерброды, а еда повышает настроение. Ты слишком грустная.