У женщин нет никаких прав в халифате. Они там ничто. Их место только в доме: заниматься детьми и ублажать мужа. А если мужа не станет, ей найдут другого. При этом ее мнения и спрашивать не станут. Все это противоречит Исламу.
Женщина в Исламе занимает важное место. Нельзя ее насильно выдавать замуж, и нельзя ее принуждать к интимной близости. В Исламе нет абсолютно никакой разницы между мужчиной и женщиной в правах и свободах. И мужчина и женщина равны друг перед другом, от момента рождения и до самой смерти. Мужчина может в чем-то превосходить женщину, точно также и женщина может в чем-то превосходить мужчину. Половой признак не является фактором прогресса или отставания, наказания или вознаграждения в день Суда. Может случится так, что муж попадет в ад, а жена его – в рай, или наоборот.
Ислам узаконил всеобщее равенство в основных правах и свободах. Религия всего лишь распределила практические обязанности в соответствии с характером и физиологией мужчин и женщин. Установленные ограничения или различия существуют не для того, чтобы обидеть или унизить женщину, а для того, чтобы восстановить справедливость, направить стремления и усилия каждого пола к тому, что он может делать лучше всего, живя в гармонии со своей природой и естественными способностями.
Побег
Некоторые ребята, с которыми я приехал, также как и я желали покинуть это место. Они также были в ужасе от увиденного, и не желали там больше оставаться. Но они молчали. Только по их взглядам я мог прочитать: «Куда ты нас, скотина, привез? И зачем только мы тебе поверили?». Вслух обсуждать подобные темы было опасно. Не было гарантии что я или он не донесет. Наверно подобная атмосфера страха и недоверия существовала в СССР в 30-х годах прошлого века, когда людей репрессировали по доносу соседа или коллеги по работе. Что то подобное было и здесь. Я не знал кому можно доверять. Также и ребята не знали, можно ли мне доверять. Ведь я их привел сюда. Иногда мне казалось, что они готовы меня убить. Страх одолел всех нас. Мы боялись откровенничать.
В первые дни нашего пребывания в Ракке, с нами общались спецслужбы ИГ. Это в основном бывшие сотрудники спецслужб Ирака. Кто то из них отлично говорил по-русски, а кто то пользовался услугами переводчика. У нас спрашивали причину приезда в халифат. Пытались для себя понять кто мы для них: враги или союзники. Когда подобный вопрос задали мне, я растерялся немного. Затем я ответил, что сам не могу понять, что меня сюда привело и чего я хочу добиться. Если не знаешь, что сказать, лучше признаться в этом, чем нести всякую чушь типа «я жизнь готов отдать за Аллаха». Чушь, потому что никто не готов умереть. По крайней мере никто из новобранцев. А все эти громкие слова рассчитаны только на публику.
Вы знаете, как готовят смертников? А просто. Просто тычут пальцем в любого боевика и приказывают совершить «истишхадию», то есть совершить самоподрыв. Его сажают за руль автомобиля, наполненного огромным количеством взрывчатки, и в путь. Прямо на позиции сирийской армии. Один из парней, прибывших в ИГ за неделю до нас, был избран в качестве смертника. Боевики торжественно поздравляли его с такой честью. Амир пригласил его сесть рядом с ним и оказывал ему всякие почести. Амир обратился к людям и хлопая по-братски по плечу избранного, говорил всем как это важно для мусульманина совершить истишхадию, в результате которого тот гарантированно окажется в раю. Призывал всех брать пример с этого бедолаги – смертника. Наблюдая за ним, я видел в его глазах страх. Он не до конца понимал, что происходит, но знал, что обратной дороги у него нет. Он обречен. Отказ может быть расценен как предательство, что влечет за собой казнь. В любом случае его ждет смерть: либо самоподрыв, либо смерть от руки палача. Но он ведь приехал сюда за другим. Он не мог даже подумать, что конец так близок. В глазах смертника можно было увидеть надежду на то, что приказ могут отменить. Но этого не происходило. Он сидел, чесал свою бороду, и смотрел отреченно куда то вдаль, будто не замечал всего того, что поисходит вокруг. Когда кто-то обращался к нему, он слегка улыбался в ответ, но мысленно он прокручивал перед глазами всю свою жизнь. Со стороны казалось будто он строит какой то хитроумный план. Сегодня он виновник торжества в честь предстоящей операции, а завтра он труп, кусок мяса. И это он прекрасно понимал, несмотря на успокоительные слова боевиков типа «мы все там рано или поздно будем», «ты попадешь прямо в рай, как я тебе завидую», или «не бойся, ты даже не успеешь почувствовать боль». На всякий случай автомобиль со взрывчаткой имеет детонатор дистанционного управления. Это на случай, если в последний момент смертник струсит и не решится на самоподрыв. В большинстве случаях, как я заметил, именно «операторы» нажимают на кнопку.