Многие говорят, что я обогащался в то время, как «Сантос» боролся за свое существование – но, разумеется, все было как раз наоборот. Меня всегда критиковали в СМИ, особенно в бразильской прессе, а во время этого периода нападки только участились. После того как я высказался о детях, забив тысячный гол, многие сочли это пустой демагогией. Но некоторые политики решили, что у меня были благие намерения. Это мне помогло, когда вместе с несколькими другими футболистами мы пошли на встречу к президенту Медиси, чтобы обсудить права футболистов. Это было задолго до введения правила Босмана в Европе (согласно которому игроки без контракта могут переходить в другие клубы), и в этом плане ситуация в Бразилии была очень тяжелой. Работа футболиста чем-то напоминала подневольный труд. Как только заканчивался контракт с клубом, футболист не мог играть за любую другую команду – ему нужно было получить разрешение клуба. И клуб был практически свободен в своих действиях. Не существовало никакого порядка выхода на пенсию, медицинской страховки. Я знал, что случилось с папой и с Васконселосом, и ни у одного из них не было гарантии занятости. На публике с футболистами, может, и обращались, как с богами, но условия труда у них были немногим лучше, чем у рабов. Помню, у нас в «Сантосе» был полузащитник, который начал встречаться с дочерью директора. Однажды он поссорился с ней, и директор настоял на том, чтобы его выгнали из команды. Его наказали потому, что у него не было тех прав, которыми наделены люди на других работах. Мы встретились с Медиси и, хоть и казалось, что он нам сочувствует, ничего предпринято не было. Лишь почти тридцать лет спустя правовой статус футболистов наконец изменился, и поспособствовала этому моя работа на посту министра спорта.
Я хорошо знал права футболистов в целом, а также свои права в частности. Я также многое понял во время обсуждения новых условий контракта с «Сантосом». Мое предложение было очень простым – я хотел в течение года играть на своих условиях, а затем еще год получать простую зарплату и передавать все гонорары и призовые деньги на благотворительность. Я заработал достаточно за год и знал, что могу спокойно уйти, если бы руководство не удовлетворило мои требования. Обсуждения шли неделями, прежде чем эти условия наконец приняли.
Так что я остался в клубе, за который играл всю свою жизнь, и пытался получить удовольствие от этих последних лет. Но со временем это становилось все труднее, поскольку «Сантос» менялся, и уходили люди, которые стали для меня семьей. Стало одиноко без друзей и коллег вроде нашего великолепного капитана Зито, Лулы, Антониньо, Мауро, Пепе, Коутиньо, Лимы и остальных. А особенно без Жулио Маццеи.
В 1973 году наступил очередной год путешествий. Мы снова начали его в Австралии. В дальшейшем мы играли в странах Персидского залива, в Египте и Судане, в Африке и Европе, в Германии, Франции, Бельгии и Англии. В Англии мы участвовали в двух матчах и проиграли в обоих со счетом 1:2 «Фулхэму» и 2:3 «Плимуту». Я забил в каждом матче, но прощание на английской земле было печальным. «Машина футбола» потеряла свой блеск, хотя порой что-то еще напоминало о былой славе. Помню, в частности, один матч, прошедший в июне того года, когда мы играли в США против «Балтимор Бэйс». Тогда я пробил угловой, и мяч улетел прямо в ворота, не коснувшись ни одного другого игрока. Единственный gol olimpico в моей карьере.
Провести матч против «Балтимора» предложил Генри Киссинджер, госсекретарь США. Это может показаться удивительным, но Киссинджер был и остается большим фанатом футбола, поэтому впоследствии он еще не раз окажет непосредственное влияние на мою карьеру. Матч в Балтиморе был организован в поддержку компании доктора Жоао Авеланжа, претендовавшего на пост президента ФИФА. Киссинджер видел, какое внимание было сосредоточено на бразильском футболе и на мне в частности, и он решил таким образом познакомить свою страну с этой игрой. С подобным аргументом спорить было невозможно: будучи фанатом футбола, он хотел, чтобы США играли не хуже остальных стран, а добиться этого можно было, только приведя самого известного игрока, а также приняв Чемпионат мира у себя. И то, и другое ему в итоге удалось.