Мы собрались было опять выйти за дверь «подымить», но на этот раз Оля не пустила: «Что с вами делать, курите на кухне — ради гостя, так и быть, разрешу». Она ушла в комнату — смотреть телевизор, а мы продолжали свою беседу.
Иван Александрович с жаром говорил об особой опасности сегодняшней организованной преступности. Как ржа, разъедает она государственный аппарат, подрывает экономику. К сожалению, многие руководители, даже крупные, этого не понимают (либо не желают понять). К активному наступлению на организованную преступность необходимо переходить уже сегодня, сейчас, иначе время будет упущено. И тогда, как образно выразился в разговоре с Иваном Александровичем один из сотрудников КГБ, не нынешние руководители, а мафиози будут стоять на трибуне.
Слушая эти его размышления, я невольно вспомнил пятьдесят шестой год. Тогда вышло постановление о борьбе с преступностью, которое, в отличие от многих других, не осталось пустой бумажкой. «Ворам в законе» это постановление и этот год памятны. Практически всех их согнали в один спецлагерь, под Свердловском. И заставили работать, как положено. Не желаешь — получай питание по девятой норме, то есть садись на хлеб и воду. Нашлись среди «законников» и такие, кто согласился (за кусок мяса) составить обращение ко всем ворам. Поначалу пошли на это девять человек, а подписались семеро. Вот с этого и началось разложение тогдашней «братвы». Надо признать, успех у администрации зоны был полный.
А что сейчас? Говорят о борьбе с преступностью на всех уровнях, включая Верховный Совет страны. Но дальше разглагольствований дело не идет.
Вспомнил, и поделился этими своими мыслями с Иваном Александровичем. Он был вполне согласен, однако заметил, что нельзя винить здесь одних депутатов.
— Насколько мне известно «из компетентных источников», еще в восемьдесят восьмом году депутаты приняли такое решение: создать для борьбы с организованной преступностью специальные подразделения — на местах, в каждом крупном регионе. Но у Совмина не оказалось на это денег. Потом, как рассказывают, деньги все-таки нашли, но помешало то, что республики, одна за другой, стали заявлять о своем суверенитете. Мы, мол, сами с усами, без Союза справимся со «своими» преступниками. Не знаю, может, я и не прав, но, по-моему, всему должен быть предел. Разойдемся все по своим углам, отгородимся частоколом. И ведь есть же наивные простачки, которые думают, что мафию частокол этот остановит, заставит «осесть» в своей национальной квартире. Возьмите цивилизованные страны, — они всё используют, чтобы сообща бороться с преступностью. И Интерпол, и авторитет ООН, включая ЮНЕСКО… Это, Валентин Петрович, не просто мои размышления на досуге, а проблема, с которой я и мои коллеги уже сейчас сталкиваемся. Как, например, мне быть, если группировка, которой я сейчас занимаюсь, пустила корни в восьми регионах, включая разные республики? Верно, есть теперь на местах специальные группы, в задачу которых входит борьба с организованной преступностью — так называемые шестые подразделения. Но, во-первых, созданы они пока не везде и, во-вторых, не все подчиняются центру. Вот в таких условиях и воюй с мафией. И что еще характерно: сами мафиози, из тех, кто близок к руководящим верхам, уже поговаривают о возможном упразднении «шестерок». А любой слух, как известно, имеет под собой основание.
Кстати, однажды, когда сотрудников этих подразделений созвали на курсы повышения квалификации, они вдруг «взбунтовались». И потребовали, чтобы им, наконец, развязали руки — дали возможность вести борьбу именно с мафией, не расходовать силы на «мелкоту». Но кому-то этого как раз и не хочется.
— Но разве в те же шестидесятые годы, при хрущевской «оттепели», прав у милиции было больше?.. А теперь — и народ вас поддерживает, даже из «старых» воров многие.
— Прав-то не меньше, уважаемый Валентин Петрович. Вся беда в том, как и на что тратим мы свои силы и время. Слишком много приходится писать бумаг, по любому поводу. Дело, скажем, еще не реализовано, нам и оперработникам надо, засучив рукава, «копать». А нас заставляют писать бумаги, докладывать, в каком оно состоянии. Да погодите вы, доложим, когда закончим. Нет, не тут-то было.
Честно скажу, Валентин Петрович, иногда хочется бросить все и уйти на пенсию, в огороде копаться или сидеть где-нибудь у реки с удочкой. Но когда, что ни день, видишь перед собой трупы людей, ставших жертвами шантажа и насилия, убитую горем плачущую мать или же честного работягу, которого без зазрения совести обворовывают, — забываешь о своем, личном. Надо работать. И верить в то, что правда когда-нибудь свое возьмет.