Я стала присматриваться к отношениям свекрови и Сильвы. Ну ничегошеньки, радужные встречи, улыбки, обмен приветствиями, заботливое ласковое отношение с внуками. И только однажды, придя вместе с матерью к Сильве, вдруг заметила, как свекровь поджала губы, взглянув на статуэтку девы Марии. Вот оно что — религия! Но было еще что-то, но …
Хайди и Санди, дети Башара, постоянно, день изо дня, бывали в нашем арабском доме. Не вечером, когда собиралась большая семья, а днем, когда надо было им быть дома, с матерью.
На мое «почему» мать ответила, что Сильва не любит шума, а дети шумят. Родился Эдди. Сильва не стала кормить его грудью, чем убила меня наповал. Мало того, она и на руки его брала очень, очень редко, прямо-таки в исключительных случаях, объясняя это тем, что во время родов что-то у нее «хрустнуло» в позвоночнике, и она теперь боится поднимать тяжести. И Эдди всецело перешел в руки Гали, а затем соседки Сильвы, которая убирала у нее в доме. Так и рос мальчишка то на руках у отца, тети Гали, соседки. В год он не умел сидеть, поздно начал ходить, как-то неуверенно, растет маленьким, хиленьким. Так жалко мальчика. А матери? Ответа у меня нет. У детей не сформированы культурно-гигиенические навыки. Санди в 5 лет, еще сосала соску, на ночь на нее одевают памперс. Кстати, все арабские дети до 4–5 лет спят в памперсах, а днем все большие дела делают в штаны. Удивлению моему нет предела. Знаю, что Анина Настя с 1,5 лет осознанно пользовалась горшком, читала в литературе, что приучать держать стакан, ложку надо с 10 мес, с этого же времени высаживать на горшок. Диана управилась с этим к 2 м годам, а Башурка к 1,5. Самой же значительно легче, меньше стирки. Удивлению моих золовок и невесток не было предела. Когда увидели, что с года Дина сама ест.
Сильва, видя такие подвиги, говорила: — Да, с Эдди сняли памперсы уже давно; но в один наш приход Джамиля показала, что это совсем не так. Для чего Сильве было говорить неправду?
Несколько раз Сильва заводила со мной разговоры о религии, пыталась даже подарить статуэтку девы Марии. Интересно, как она себе представляла тот момент, когда бы я принесла эту статуэтку в мусульманский дом, где истово молятся моя свекровь и мой муж. И я поняла, что Сильве было интересно, как это произойдет, а может быть даже возникнет скандал — хорошо бы! Вот оно что! А Муна спросила меня — ну и что ты поняла? Да, поняла, еще как поняла. Разошлись Омар с Мирват, а Омару сказала: — «Отдай ее вещи в черных мешках, чтобы знали, какая она!» — Что тот и сделал. Тогда Сильва пришла к родителям Мирват, хаяла там Омара: — Ну, зачем же он так поступил с вашей дочерью?
Все сильнее я убеждалась, что Сильва непорядочный человек, интриганка. Чего только стоила история с ее цветком, принесшим несчастье нескольким людям!
Когда я сняла крестик, Сильва поняла, что я не смогу быть предметом ее интриг, и с религиозными вопросами в наших отношениях было покончено. Но ей хотелось иметь меня подругой. Но наши взгляды на дружбу, ну, никак не совпадали. Дружба по рецепту Сильвы — это она будет сидеть, развлекать гостей, а я готовить угощение, угощать, убирать и мыть. Извините! Не так я воспитана, чтобы, имея приличное образование, мужа — доцента, прислуживать избалованной, спесивой бабенке. Нет, не вышло дружбы. Мы общаемся, но хожу я к Сильве только с Валидом и мне этого достаточно.
А что же Сильва? Ну никак она не может без скандалов! Причем, объектом ее нападок чаще всего бывает муж, Башар.
Сильва ревнует, есть ли основание, нет ли их, это трудно понять; но концерты, участниками которых мы являемся, периодичны и проходят примерно по одному сценарию: сначала скандал дома, обязательно в присутствии детей; затем демонстративный уход из дома к одной из подруг; там ожидание звонка Башара, а когда тому сильно надоедает этот сериал, и он не звонит, то Сильва разыскивает Валида — приезжай, забери меня домой, (таков обычай). И Валид, которому и жаль брата и обидно за него, едет за этой скандалисткой и привозит ее домой. Наступает пора перемирия, чтобы потом разразиться буре с еще большими страстями. И до того эти бури надоели Башару, что он решил уехать в Америку. Собирался более полугода, Сильве бы в это время опомниться, остепениться, осознать, что одной с 3мя детьми — не мед, не сахар, да и изменить стиль своих отношений с мужем; сдержать свой характер, изменить свои привычки, так нет, все идет, по расщитанному ранее сценарию. Уезжает Башар. Неприкаянными остаются дети. Раньше, возвращаясь из школы, они сидели в магазине отца, чтобы потом вместе идти домой. А теперь — прямо домой, чем очень раздражают мать — шум, беспорядок. В 13 лет убегает из дома Хайди, убегает с 17летним мальчишкой. На ноги поднята вся мужская половина семьи — 3 дня бедные братья без сна, без еды искали девчонку, возились с нею то у адвоката, то в милиции, то в детском приемнике и вместо спасиба услышали: — «Что это за мужчины, не могли сразу найти мою дочь?» Конечно, братья обиделись. Все ждут приезда Башара и завершения этой истории.