Никки никогда не встречала подобное, что могло так сильно дезориентировать. Она чувствовала, будто тонет. Паника нахлынула на неё, когда она почувствовала, что не в состоянии вдохнуть глубже, когда попыталась набрать необходимое количество воздуха. Её горящие легкие были неспособны работать как-нибудь быстрее чем всё остальное у неё.
Стоило Никки сосредоточить свой пристальный взгляд, как фигура женщины исчезла. Ей пришла мысль, что её глаза тоже двигаются слишком медленно. Прихожая вновь опустела. Казалось, что она не могла удержать движение в фокусе.
Никки подумалось, что возможно она столкнулась и погрузилась в какую-то галлюцинацию, созданную её заклинаниями, властью Одена. Она размышляла, могло ли это быть неким следствием заклинаний. А может, сам Оден пришёл расчитаться за её вмешательство такими запретными силами.
Скорее всего так - что-то породилось после всего этого опасного вовлечения магии.
Женщина появилась вновь, словно проплывая в мрачной глубине, она неожиданно появилась и вынырнула из темной бездны.
На сей раз Никки ясно могла видеть суровые, костлявые черты лица.
Бледные лазурные глаза уставились на Никки так, словно ничего иного в этом мире не существовало. Этот испытующий взгляд проник в самую глубину души Никки с леденящим страхом. Глаза женщины были настолько бледными, что казалось, будто она слепа, но Никки знала, что эта женщина могла прекрасно видеть не только на свету, но и в самой чёрной пещере или под горой, куда никогда не проникал дневной свет и никогда не касался её.
Женщина улыбнулась столь злобной усмешкой, какую Никки никогда не видела. Это была улыбка кого-то, кто ничего не страшился, но любил вызывать это в других; женщина, которая знала, что держала всё в своей власти. Это улыбка прошибла у Никки тихую дрожь.
Вновь женщина исчезла.
На расстоянии очередная попытка волшебства Зедда вспыхнула и сжато разбрызгалась, после чего погасло.
Никки изо всех сил пыталась двигаться, но мир был слишком тягучим, таким, который ей являлся в страшных снах, снах, в которых она пыталась двинуться, но просто была не способна пошевелиться несмотря на все прилагаемые усилия. Такими были сны, в которых она пыталась сбежать от Джеганя. Он был всегда близко, нагонял её, схватывал её. Он был подобен самой смерти, полный решимости применить самую невообразимую жестокость, когда настигнет её. Ей всегда отчаянно хотелось сбежать в тех снах, но, несмотря на неимоверные усилия, её ноги отказывались хоть не много ускорить темп.
Те сны всегда повергали её в состояние страшной паники. То были сны, в которых смерть была настолько реальной, что она могла ощутить привкус ужаса.
Однажды она погрузилась в подобный сон в лагере. Ричард был там. Он разбудил её, расспрашивая что стряслось. Она захлёбывалась слезами, пересказывая ему тот кошмар. Он, словно чашу, обхватил ладонями её лицо и нашёптывал ей, что это всего лишь сон, и с ней всё в порядке. Она бы отдала всё что угодно, чтобы оказаться в объятиях его рук и чтобы он сказал, что она в безопасности - но он не сделал этого. И все же, его ладони на её лице, обе ладони касавшиеся её и его нежные слова, его сочувствие, принесли то утешение, которое утихомирил её ужас.
Но теперь это был не сон.
Никки попробовала набрать воздуха и позвать Зедда, но всё тщетно. Она пробовала вызвать свой Хань, свой Дар, но была не в состоянии обратиться к ним. Словно её Дар был невообразимо юрким, в то время как она была невообразимо неповоротлива. Эту пару не зацепить.
Женщина, с бледным цветом плоти как у недавнего мертвеца, с волосами и платьем такими же чёрными как мир мёртвых, внезапно оказалась рядом, прямо перед Никки.
Рука женщины выплыла, проступив сквозь водоворот чёрной ткани. Высохшая плоть, сильно обтягивающая её суставы, подчеркивала скелет под ней. Её костистые пальцы прикоснулись к нижней стороне подбородка Никки. Это было надменное прикосновение, акт высокомерного триумфа.
После этого прикосновения, Никки почувствовала, что вибрация у неё в груди может разнести её в клочья.
Женщина засмеялась замогильным, медленным, булькающим водой смехом, который отозвался болезненным эхом в каменных залах Башни.
Никки не сомневалась в намерениях этой женщины, поняла, с какой целью она явилась сюда. Никки отчаянно попробовала воспламенить свою силу и попытаться захватить женщину, сделать стремительный выпад, сделать хоть что-нибудь, чтобы остановить её, но всё было напрасно. Её сила была невообразимо недосягаема, потрескивая настолько далеко, что потребуется недостижимая вечность, чтобы добраться до неё.
Когда костлявый палец проскользнул по длине дуги подбородка Никки, женщина ушла снова, мягко погружаясь назад в тёмные глубины.
В очередной раз, когда она вновь появилась, она была позади обитых медью дверей и открыто направлялась в комнату со шкатулкой. Женщина продрейфовала через дверь, никогда не касаясь земли; её платье слегка омывалось вокруг неё.
Снова она исчезла из фокуса Никки.
Когда она появилась в очередной раз, она находилась между комнатой и Никки.
Под её руками была шкатулка Одена…
Как только тот ужасный смех эхом проник в сознание Никки, мир погрузился во мрак.
Глава 6
Рейчел понятия не имела, чья это лошадь, ее это особенно и не беспокоило. Но сейчас лошадь пришлась бы ей кстати.
Рейчел бежала всю ночь, и силы ее были на исходе. Она не останавливалась ни на минуту, для того, чтобы задуматься, зачем ей необходимо именно бежать. Она не придавала этому особого значения. Было важно лишь одно: она должна продолжать двигаться вперед. Необходимо поторопиться, и постараться не сбавлять темп.
Рейчел знала, что нужно передвигаться быстрее. И лошадь - хороший вариант осуществить задуманное.
Рейчел была уверена, что двигается в правильном направлении, но никак не могла объяснить свою уверенность, она просто это чувствовала, поэтому особенно не задумывалась. И уверенность оставалась единственным волнующим вопросом, который она никак не могла выкинуть из головы, он затаился где-то в глубине ее сознания, и она не могла объяснить почему, на этот вопрос не было ответа.