Словно зачарованный Мастер смотрел мне в глаза и, кивнув, сделал шаг мне на встречу, протягивая связанные веревкой руки. Я опять улыбнулась. Не правильно, кричали мне мои прошлые воплощения, он должен мучаться и умирать десятки раз, как и ты. Но я не слушала их, в какой-то момент я поняла, что они не могут мной руководить, я могу слушать их советы, но поступать я буду так, как подсказывает мне мой здравый смысл, мое сердце. Я просто посоветовала им заткнуться и наблюдать. Очень аккуратным движением, чтобы не задеть его кожу, я разрезала путы на руках моего мучителя. Он судорожно схватился за метательный нож, валявшийся в центре клетки. Я стояла очень близко, я не хотела пропустить этого момента, я должна была видеть своими глазами все, что произойдет дальше. Он поднял нож, проверил его остроту, длину лезвия, несколько раз покрутил его в руке примеряясь... не могу сказать, что его бросок стал для меня полнейшей неожиданностью, я отдавала себе отчет, что такая крыса, как он захочет прихватить меня с собой в мир духов, но я естественно, не собиралась сдаваться сейчас, как и прежде, я была готова к выпаду. И когда он стремительно ринулся ко мне стремясь зацепить меня ножом я лишь сжала кулак, отпуская лезвие катара на встречу с его жертвой. Он лишь оцарапал мне плечо, а мой клинок вошел в его шею по самые костяшки моих пальцев, теплая кровь брызнула мне в лицо, оставляя металлический привкус на губах.
- Я прощаю тебя, Мастер. И отпускаю твой дух. Пусть суд предков станет тебе наказанием. И спасибо тебе за твою слабость, мне хотелось почувствовать вкус твоей крови.
Я резко вырвала лезвие катара из его плоти. Безвольным тряпьем тело моего мучителя упало на пол клетки. Я спокойно подобрала свой нож, и вытерев лезвие о траву вернула его на место.
-Что касается вас, лорд Каст...
Смуглый имперец гордо выпрямился в центре клетки.
- Я готов к твоему суду, Хранительница. Мне нечего терять больше. Я могу лишь просить тебя о той же милости, что ты оказала моему палачу. Позволь мне умереть быстро.
Он подошел к прутьям клетки протягивая связанные руки ко мне. Я задумалась, горе этого человека было неподдельно, он потерял сына, из-за своей одержимости, потерял власть и уважение своих людей, но... что-то в его словах и поступке пробудило во мне жалость. Равновесие... он уже расплатился за свои поступки, он не должен умереть, он может искупить свои грехи служением общему благу, в нем нет той безудержной жестокости и всепоглощающей ненависти...
- Простите, лорд Каст, но я не могу даровать вам смерть. Ваши поступки могут быть истолкованы двояко, но я считаю, что все заслуживают второй шанс. Вы выступили против Хранителей, но не по доброй воле. Я дам вам шанс завершить дело вашего сына в память о нем. Наш мастер-шпион будет рада узнать, что в рядах имперцев есть верные Хранителям люди. Вы согласны помогать нам, использовать свой опыт и знания во благо нашего ордена?
Луна осветила его лицо резко очертив недоуменное выражение на нем. Он задумался на некоторое время.
- Что ты предлагаешь, Хранительница?
- Мое имя Мирриэль. Называйте меня так, лорд Каст. Я предлагаю вам вернуться в империю и занять положенное вам место в совете. Мы будем признательны вам за достоверную и своевременную информацию обо всем, что там происходит. Энель найдет способ, как с вами поддерживать связь. Смерть вашего сына не станет напрасной, вы станете частью той борьбы, за которую он отдал жизнь, лорд Каст, разве это не достойное продолжение?
- Твое предложение неожиданно. Твое великодушие ни с чем не сравнимо. Мой сын был прав, решив поддержать столь... неординарную личность... Я с гордостью приму твое предложение, Мирриэль-хранительница. Моя жизнь принадлежит тебе.
Я сбила замок с двери и, разрезав его путы, помогла ему выйти.
- Я бы советовала вам, лорд, отправиться вон к тому костру. Не опасайтесь Дарка, он, конечно, эмоционален, но вам есть, о чем поговорить с ним. Если вы придете с миром и моим именем попросите его не хвататься за оружие, возможно, у вас будет шанс дожить до утра и начать свое служение нашему ордену. Я дам вам в проводники кое-кого... Раир, я прошу тебя оставить меня сейчас. Сопроводи лорда к костру нашего мага, пока я пойду разговаривать с командором.
Сущность эльфа сразу проявилась рядом со мной.
- Конечно, Мирра. Я сопровожу нашего нового друга к костру и прослежу, чтобы... Дарк не наделал глупостей. Позови меня, когда... хотя, я сам все пойму и вернусь.
Лорд в недоумении наблюдал за нашим разговором. Не каждый день тебе в сопровождающие достается дух эльфа.
- Не опасайтесь ничего, лорд. Раир, хоть и бесплотен, но достаточно красноречив, чтобы смягчить гнев нашего общего знакомого. Лучшего защитника и помощника для вас, мне просто не отыскать. Для вас троих - эта ночь пролетит незаметно, ну а утром, вы в сопровождении конвоя, как и положено, отправитесь в обратный путь.
- Благодарю тебя, Мирриэль.
Лорд склонился в поклоне.
Странное ощущение. Я принимала благодарность от человека, заковавшего меня в кандалы, одевшего на меня ошейник раба, но я не испытывала ненависти к нему, не испытывала ничего, меня наполняло только осознание правильности поступка. Равновесие...
Орк
Очнувшись в своей хижине, орк чувствовал, как на него все еще давит связь с миром духов. Каждое перемещение давалось ему все с большим трудом. Возвращаться становилось все труднее. Духи не хотели его отпускать. В последнее время они все чаще говорили с шаманом, говорили в его голове, когда он был в их мире. Это было так странно. Многие поколения шаманов и обычные воины, он мог слышать их всех. Он старался отгонять странный шепоток, но тот все настойчивее звучал в его голове. Они призывали его, уговаривали его остаться, стать духом, как и они. Так было всегда, но в последнее время все стало совсем невыносимо, спасал только один голос. Он назвался Марыком. Когда появлялся Марык, все остальные замолкали, Марык говорил, что не позволит им влиять на разум Рыдгара и все остальные голоса просто исчезали. Марык был неразговорчив, Рыдгар просто знал, что если его не зовут и не призывают, то Марык защищает его. Когда Рыдгар захотел узнать кто его заступник и почему он в отличии от других не призывает его остаться, Марык расхохотался.
- Равновесие, сын мой. Она учила что каждый должен исполнить свою миссию, и только лишь завершив ее может вернуться к духам предков. Твоя миссия еще не завершена. Другие хотят нарушить Равновесие, я его чту.
На этом разговор был окончен. Кто такая она? Красная госпожа никогда не говорила о Равновесии с таким почтением, но орки не почитают никого, кроме Красного Дракона и не прислушиваются ни к чьим словам, кроме ее. Размышляя над этим Рыдгар провел несколько дней, но ответа не нашел. В следующий раз, ощутив присутствие своего покровителя, Рыдгар задал главный вопрос мучавший его. Марык снова рассмеялся.
- Она не Красный Дракон. Она другая. Мудрая, добрая, честная, строгая, заботливая. Она была пленницей. Я был ее сторожем. Каждый день Красная приходила к ней, чтобы пить ее жизнь, ее силу, но она не противилась. Она лишь разговаривала, просила Красную опомниться, называла ее сестрой. Красная очень злилась, а она не злилась, она лишь грустила. На пятый день я смог рассмотреть неясные очертания ее лица. Ее губы потрескались, она была истощена, но ни разу не взмолилась она о пощаде, ни разу она не просила даже воды. Она сильная. Когда я подал ей чашку воды, сквозь прутья она поблагодарила, но не взяла, сказала, что боится за меня, боится, что Красная мне не простит такого вмешательства и не желает стать причиной моей гибели, потому что мой путь еще не пройден, мое предназначение еще не исполнено. Я сказал, что Красная не страшит меня, ибо я воин, и мне не ведом страх. Она лишь грустно улыбнулась и попросила меня быть осторожнее в словах, ведь даже стены могут слышать. Мне стоило больших трудов уговорить ее напиться. Потом мы много разговаривали, всегда очень тихо, она с благодарностью принимала и жесткие краюхи, оставшиеся от шикарных обедов, и простую воду и всегда отвечала добрым словом. Она рассказывала мне о людях и эльфах, и о горных мастерах. Она рассказывала о лугах с зеленой травой. Которые простираются на сколько хватает глаз, она рассказывала о великанах-деревьях, которые не смогут обхватить даже десяток воинов взявшись за руки, рассказывала о величественных подземных пещерах, украшенных мастерами-гномами, где вместо солнца светят искусно ограненные драгоценные камни. Рассказывала о эльфийских обрядах, об охоте, о выращивании полезных трав. Она читала мне стихи, написанные людьми и, для сравнения, читала эльфийские баллады, и даже я заслушивался их мелодичным языком, не понимая ни слова. Она пела мне песни ритмичные веселые и мелодичные печальные. Она рассказала мне так много о том, чего я никогда бы не узнал без нее. Я начал понимать, что госпожа не всегда говорила нам правду о тех народах, что живут за рекой, они не были глупыми и жестокими варварами, они были другими, не такими, как мы, но от того они не становились хуже. Они умели записывать свои сказания, а не просто передавали их из уст в уста, как наши старцы. Тогда в моей душе зародилось сомнение. В ее словах я слышал восхищение и гордость, а еще она говорила мне о свободе выбора, о доброй воле о том, что не все всемогущие похожи на Красную, не все требуют кровавых жертв и боев на смерть. Я ей не верил, как это может быть, чтобы в честь богини не проводились кровавые поединки лучших, как она сможет тогда узнать, кто из воинов достоин ее ласк. Она улыбалась и говорила, что достойного можно определить разными путями и не всегда наградой должно быть ложе. Мы спорили, но она никогда не сердилась, она лишь улыбалась.