Потом она усадила Розин на пол в гостиной, вручив ей мешок с игрушками и удостоверившись, что все замочки на шкафах закрыты, специальные крышечки на розетках на месте, установила решетку в дверном проеме между двумя комнатами и быстро прибралась в кухне; засунула грязное белье в стиральную машину, простерилизовала бутылочки, помыла посуду, не спуская глаз с дочурки, которая деловито вытаскивала из мешка игрушки, ползла с ними к решетке и складывала в кучу, затем ковыляла за новой партией.
Потом Лаури перенесла девочку в спальню, пока сама одевалась, готовясь к работе в магазине. Розин схватила со столика около кровати журналы, уселась на пол и стала рассматривать их, разрывая страницы, когда не удавалось их перевернуть, а Лаури тем временем натянула черные джерсовые брюки, свитер с высоким горлом и поверх желтую вельветовую жилетку, которую она подпоясала черным поясом. Перехватив волосы желтым шарфиком, она быстро и умело подкрасилась (этому искусству она научилась за последние месяцы) и еще раз сменила у Розин подгузник. Затем она перенесла малышку опять в гостиную и какое-то время играла с ней и читала, а потом просто сидела на диване, обняв девчушку, а та вздремнула полчасика, как обычно в это время.
Когда Лаури в десять спустилась в магазин, Фран Хоббс, ее напарница, уже была там, Дженни на своем месте в яслях на нижнем этаже, готовая к приему Розин и любых других детишек, а несколько рождественских покупательниц уже бродили по магазинчику, высматривая одежду и мебель. "Малыш" начал свой рабочий день.
В половине шестого вечера Лаури собралась закрываться. Поскольку Фран сегодня открывала и начала работать на час раньше утром, она и ушла раньше, оставив Лаури и Дженни заканчивать рабочий день. До Рождества оставалось всего две недели, и посетителей было много; Лаури весь день помогала мамашам выбирать нужное, подыскивала чуть начавшим ходить крохам обувку, время от времени спускалась вниз помочь Дженни в яслях; передохнуть ненадолго удалось, когда надо было покормить Розин да во время небольшого перерыва, так что к этому времени она чувствовала, что здорово устала. Обычно незадолго до закрытия она брала сюда Розин поиграть в одном из манежей, и сейчас, как всегда, малышка, счастливая, валялась на спине в обнимку со своим пушистым кроликом и махала крутящимся наверху уточкам, клоунам и диснеевским персонажам, а тем временем Лаури с Дженни наводили в магазинчике порядок перед закрытием.
- Ну вот, кажется, и все, - позевывая, заметила Дженни. - Все вроде на местах. Я закрываю?
- Да, пожалуйста! - с горячностью откликнулась Лаури. - Я ног под собой не чую... - пожаловалась она, и в это время звякнул дверной колокольчик, впуская запоздалого посетителя. Лаури готова была встретить его улыбкой и вдруг застыла, вся напрягшись, словно тигрица с тигренком. Посетителем был не кто иной, как Адам Хокридж, высокий, элегантный, в темном дорогом пальто; на густых каштановых прядях таяли снежинки.
Глава 9
- Добрый вечер, сэр, - вежливо обратилась к вошедшему Дженни, - чем могу быть полезна?
- Я не совсем покупатель, - улыбнулся он ей в ответ, - я пришел повидать мисс Морган.
Дженни бросила на Лаури недоуменный взгляд.
- Все в порядке, Дженни, - кивнула ей Лаури. - Можешь идти. Я закрою за тобой, а потом выпущу мистера Хокриджа. - Она с вежливой улыбкой повернулась к Адаму. - Я полагаю, вы зашли обсудить вчерашний инцидент. Убытки оказались больше, чем вы думали?
Дженни с облегчением вздохнула и сочувственно взглянула на Лаури из-за спины Адама, затем взяла свое пальто и вышла на улицу, где сыпал декабрьский снежок; в магазинчике повисла тишина и повеяло холодом, не меньшим, чем на улице.
Молясь, чтобы Розин лежала тихо как мышка, Лаури заправила за ухо прядь волос и с холодным любопытством смотрела на Адама.
- Я думала, ты уже уехал. Не успел закончить свои дела?
- С делами все в порядке, - заверил он ее, с нескрываемым интересом оглядывая магазинчик. - Что касается моих личных дел, то здесь не все так просто. Ты не ответила на многие вопросы, Лаури, так что, прежде чем завтра уехать, я решил забежать и немного поболтать. - Вдруг глаза его сузились: он увидел спящего ребенка. - Боже милостивый, кто-то из покупательниц забыл у тебя младенца?
- Нет, - сказала Лаури. Деваться было некуда. - Она моя, если хочешь знать.
Адам ошеломленно уставился на Розин, затем перевел взгляд на Лаури.
- Твоя? Как ее зовут?
- Розин.
- Странное имя.
- По-валлийски "роза". Но обычно ее зовут Рози.
- В том числе и отец?
Лаури безразлично посмотрела на него и промолчала.
Адам снова стал разглядывать девочку; она была такая крохотная и беззащитная со своим пушистым кроликом, который был немногим меньше ее самой. Тоненькие как пух волосенки вились вокруг еще не заросшей макушки, один башмачок сполз, обнажив крошечную розовую ножку. И вдруг, словно почувствовав его взгляд, Розин открыла свои большущие черные, совсем как у мамы, глаза и сонно улыбнулась ему.
- Привет, - как можно ласковее поздоровался Адам и тоже улыбнулся. Он смотрел на малышку не отрываясь, так что Лаури даже не по себе стало. - Точная твоя копия.
- Все так говорят, - коротко подтвердила она.
- Сколько ей?
- Девять месяцев.
Адам неприязненно взглянул на нее.
- Недолго же ты искала ей папашу!
- Да. - Лаури мило улыбнулась. - Любовь с первого взгляда.
Заметив признаки беспокойства со стороны дочурки, она быстро наклонилась и подхватила ее на руки.
- Боюсь, нам пора купаться. Я бы попросила тебя уйти.
- А я-то надеялся, что ты представишь меня человеку, с которым живешь, сказал Адам, с вызовом посмотрев на нее. - Чувство такта не позволяет мне спросить его, как он отнесся к нашей вчерашней встрече. Насколько я понимаю, вы не женаты?
- Нет.
- У тебя осталась аллергия к браку!
- Вовсе нет, - парировала она. - Придет день, и я вступлю в брак, не сомневайся. А если и нет, то это все равно тебя не касается, Адам.
- Когда-то касалось, - напомнил он.
- Все это быльем поросло. - Лаури с трудом удерживала малышку, вырывающуюся у нее из рук и выражающую явное желание спуститься на пол. - Вот видишь, мне надо нести ее наверх.
- Ее папочки еще нет дома?
- Еще нет! - Лаури улыбнулась. - Прощай, Адам.
Адам сжал челюсти.
- Ладно, Лаури. Твоя взяла. Вернее, ее, - кивнул он на Розин. - Прощай. Он протянул палец и дотронулся до розовой щечки. - Бай!
- Бай-бай, - пролепетала Розин и, расплывшись в радостной улыбке, протянула ему ручку.
Лаури даже дыхание задержала, видя, с каким изумлением взирает на девочку Адам.
- Вот так да, юная леди, вы не по возрасту говорливы! - Он ехидно посмотрел на Лаури. - Разве малыши говорят в девять месяцев?
- Она не говорит, знает только "мам-мам" и "бай-бай", - ответила Лаури и тут же пожалела, видя нескрываемую иронию в его глазах.
- Я думал, первое слово обычно "папа", - протяжно произнес он и двинулся к двери. - Может, загляну еще разок до отъезда, - добавил он, одарив ее на прощание не предвещающей добра улыбкой, и вышел в метель.
Лаури посадила Розин в манеж и бросилась запирать дверь. Как только помещение погрузилось во мрак, не считая света, освещавшего витрину, она подхватила дочку и поспешила вверх по лестнице в свое убежище, всем существом чувствуя, что еле-еле избежала опасности.
Еще два часа Лаури провозилась с Розин, пока та наконец не заснула, и только тогда приготовила себе низкокалорийное блюдо из риса, строго следуя своей диете. Усевшись на диване с книжкой и чашкой кофе, она все еще не могла успокоиться. И напрасно, укоряла она себя. Даже если Адам узнает правду о Розин, дела это не меняет. Ребенок ее, и только ее. Он утратил все права на Розин в тот день, когда обвинил ее мать, что она нарочно забеременела, чтобы заставить его жениться на ней.