Часть 2. НИЖНИЙ МИР
ГЛАВА 4. ПАЛАТА РАН
После многих сеансов психотерапии мне начало казаться, что я исследовал все эмоциональные раны своего детства. На самом деле я лишь сыпал на них соль. Прошлой ночью я пережил церемонию аяхуаска. Нужно признаться, что я сделал это буквально на пределе сил. Надеюсь, что мне больше никогда не придется пережить ничего подобного. Старик постоянно говорил мне, что незачем бояться смерти, — ведь ее все переживают. Во время церемонии мне казалось, что мой череп застрял в щели деревянного пола на большую часть ночи.
Одновременно с тем я наблюдал, как мое тело разлагается, кожа сползает с него полосами и вскоре остается только скелет — белые сияющие кости и череп, лежащий между досками пола. Все, что я мог видеть, — это мой скелет и сменяющиеся картины, в которых я узнавал себя в Древней Греции, Помпеях и во время Гражданской войны в Америке. Разные люди, но в каждом из них я узнавал себя. И каждого из них убивали по-разному: кого-то пронзали копьем или штыком, кто-то умирал от выстрела или каким-то иным способом.
«Эти истории живут в тебе, — говорит мне старик утром. — Только узнав, как ты жил и умирал, ты сможешь изгнать живущую в тебе смерть».
Библейская история Адама и Евы, которую мы традиционно называем историей о первородном грехе, в действительности описывает нашу первоначальную эмоциональную травму. В книге «Бытие» рассказывается о том, как Бог поселил первых мужчину и женщину в раю — саду Эдема. Им было позволено делать все, что они захотят, за одним исключением — строго запрещалось есть плоды с древа познания. Но однажды змей искусил Еву, и она попробовала запретный плод, а затем уговорила Адама последовать ее примеру.
Нарушив запрет Бога, первые люди были наказаны изгнанием из Эдема. Их совершенный мир был утерян, и они были обречены на жизнь, полную страданий. Ева должна была рожать в муках детей (хотя деторождение является одним из самых волшебных опытов в жизни женщины), а Адам — в поте лица добывать насущный хлеб. В саду Эдема были бесчисленные растения и животные, а в изгнании людей ждали лишь тернии и акриды. Когда Адам и Ева были изгнаны из Эдема, они оказались в суровом и враждебном мире.
Перекладывая вину на Еву (которая вообще имела второстепенный статус, так как была создана из ребра Адама), эта иудейско-христианская притча, лежащая в основе христианской цивилизации, утверждает, что ответственность за изгнание из Эдема лежит на женщине. Еву обвиняют в том, что она стала причиной травмы, от которой все мы страдаем, — первоначальной «материнской» травмы.
Эта потеря священного женского начала, которое в нашей культуре символизируют Эдем и Ева, находит выражение в неуважительном отношении к женщине в современном мире и нашей хищнической эксплуатации матери-Земли. Так или иначе, это коллективная утрата части души всего человечества. Демонизируя женское начало, мы лишаем мир святости. Закономерно мы приходим к вере в материю, т. е. в то, что важнее материальный, а не духовный мир. В действительности слово «материя» происходит от латинского корня «mater», что значит «мать».
Таким образом, извращая смысл священного женского начала, мы приходим к ложному представлению о том, что материальные ценности несут в себе материнское начало, что они способны окружить нас заботой. Но материя не может сравниться с нашим духом. Дорогая и модная одежда не поможет ему воспарить. Наш отрыв от женского начала является той первоосновной, той давней травмой, последствия которой мы все испытываем на себе.
ПЕРВОНАЧАЛЬНАЯ ТРАВМА И НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ
Психологи интерпретируют первоначальную травму как потерю невинности, которую каждый ребенок переживает в подростковом возрасте как неизбежный переход от детства к взрослой жизни. Мама больше не может утешить нас, когда мы разбиваем колено, и ребенок должен «покинуть Эдемский сад» и перейти к самостоятельной взрослой жизни, что может переживаться как личный опыт «отпадения от благодати», схожий с опытом Адама и Евы. К сожалению, многие дети переживают эту травму в том возрасте, когда не могут правильно осознать происходящее с ними. Вместо того чтобы стать первым шагом к взрослению, их травмирующий опыт приводит к потере души. Все, что способен понять ребенок, — это то, что в мире существует боль: окружающее перестало быть безопасным для него.
Например, когда семилетний ребенок видит, как его мать увозят в клинику с места дорожного происшествия, он не понимает, что врачи действуют в интересах его матери. Он думает, что плохие люди навсегда отнимают ее. Такая эмоциональная травма может сохраниться на долгие годы, и, повзрослев, человек продолжает реагировать как семилетний ребенок, когда у него отнимают то, что он любит. Он продолжает искать «большого папу» (правительство, жену/мужа, Бога), который мог бы навести порядок в его мире.
Наша первоначальная травма не всегда вызвана фактическим событием, так же как изгнание из Эдема не было событием историческим. Скорее, первоначальная травма — это детское представление о некотором событии. Переживая определенную трагедию, ребенок понимает только то, что ему страшно, а мир опасен. Это вполне иррациональное и очень мощное представление, в дальнейшем способное вызвать депрессию и другие негативные последствия. Мы полагаем, что нас изгнали из Эдема, поэтому проводим свою жизнь в попытках облегчить боль, причиной которой, как мы думаем, явилось наше «отпадение от благодати».
Мы можем также страдать от травм, которые передаются по наследству от поколения к поколению. Возможно, ваши предки пережили эмоциональные травмы во время войны или революции и эти переживания передались вам. Чем бы ни была вызвана травма, от своих предков мы наследуем набор представлений, который принимаем за свои собственные. Негативное отношение к изобилию, нужде, успеху, неудаче, безопасности, сексуальности, интимности и иным жизненным аспектам может быть вызвано представлениями, доставшимися от предков. Когда по наследству передается этот вид потери души, детей преследуют негативные представления, не свойственные их возрасту. Однако мы принимаем их за свои собственные, страдаем и осуждаем себя.
Мы можем страдать также и от личной травмы, перенесенной в прошлой жизни. Возможно, мы были изгнаны из своей деревни или потеряли дорогого человека—и все эти или аналогичные им события, создавшие психическую и духовную динамику незаконченности, мы воссоздаем в следующей жизни. Подобные опыты, подобно детским травмам, создают предрасположенность к повторным переживаниям несчастий.
ТРАВМЫ ПАРСИФАЛЯ И КОРОЛЯ-РЫБОЛОВА
В легенде о Парсифале мы находим пример того, как травмы, доставшиеся по наследству, могут приводить к крушению судьбы человека. Как вы помните, мать Пар-сифаля потеряла своего мужа и старших сыновей, которые погибли в сражениях. Она пытается сохранить младшего сына из страха потерять последнего ребенка. Мать Парсифаля не хочет, чтобы ее сын стал рыцарем и его постигла судьба отца и братьев. И как поступает Парсифаль? Он становится рыцарем, несмотря ни на что! Мать умоляет его надеть защитное одеяние, которое она соткала для него, не задавать лишних вопросов и относиться с уважением к прекрасным девам. Для молодого человека эти просьбы кажутся вполне умеренной платой за свою свободу. Он обещает матери выполнять ее наказы — хотя именно они не позволяют ему найти Грааль и пережить любовь.