Ощущение у Джерома было отвратительное: будто кто-то вскрыл грудную клетку, залез в самое нутро и рыщет там теперь, отпуская не самые цензурные комментарии. Тогда он решил заняться глубинным анализом ситуации, чтобы не обращать внимания на происходящее. С сожалением думал Экскаватор о своём положении, представлял себе, что будет с ним дальше, вернулся к моменту встречи со своим ужасным отражением, затем начал размышлять о работе. Хорошая, ведь, была работа: офис в здании небесной высоты, он мог засиживаться там до глубокой ночи, отчасти потому, что ему нравилось ощущать себя важным, обладать той властью, которую давала его должность. Он скупал все мелкие предприятия, которые попадали в поле зрения, их количеством уже никто не был озабочен, потому что Экскаватору всегда было мало. Приятное тёплое чувство овладевало им от любой вновь полученной прибыли; столько возможностей вокруг, перспектив... Ему всегда нравилось вспоминать, как было достигнуто такое невероятное повышение, как он подставлял конкурентов, пытался заработать хорошую репутацию трудяги в глазах руководства. Поначалу странно было, аморально как-то, но потом даже появился азарт. И завертелось. .. Потом и жены ему стало мало, тоже, наверное, азарт. Когда же этот чёртов будильник запоёт?! Сон затянулся. Процесс выравнивания упавшей техники был почти завершён, добродушный мужчина с большими усами в яркой каске взглянул на Джерома и заключил: «Немного подлатать, будет, как новенький». — чего уж нельзя было сказать о мерседесе. Его транспортировали в автосервис для разборки, а хозяина — на починку.
В ангаре, полном разных машин, дни Джерома тянулись мучительно правдоподобно, он позабыл уже о будильнике и начал привыкать к мысли, что сошёл с ума. Только думал много о своём зеркале, у которого всё началось, то ненавидел его, то жаждал встречи, чтобы убедиться ещё раз в происходящем. Где оно, что с ним стало? Постепенно он так же начал привыкать, что в него постоянно забирались люди в пропитанных маслом грязных штанах, дёргали за рычаги. Он перестал сопротивляться управлению. Однажды кто-то снова уселся в кабину экскаватора и привёл его в перекопанный двор — ковыряться в грязи. Ковш опускался в яму, набирал почвы сколько мог и вываливал в кузов большегруза, стоявшего рядом, это повторялось раз за разом, раз за разом... Вдруг машинист обнаружил, что техника ему больше не подвластна, он решил выпрыгнуть из кабины и бежать подальше, потому что был очень суеверным и узрел сильную мистику в происходящем. А экскаватор всё продолжал зачерпывать землю самостоятельно, его невозможно было остановить! Джером ощутил то давно забытое чувство ненасытности, жажды большего и он понял... Понял, когда началась эта история. Вовсе не тем утром, когда в зеркале вместо отражения человека появилась машина. Начало было положено намного раньше: поступки, детали, обстоятельства собирались воедино, и не могло быть иного пути, чем тот, который выпал на долю Экскаватора. Определённо! Вся его жизнь, его мысли, отношения и чувства складывались, как детали, стыковались, как шестерёнки, сердце превращалось в мотор, и весь организм — в механизм.
Тело машины сжалось и стало тёплым. Отвыкнув от рук и ног, Джером попытался сделать несколько нелепых движений: сначала на четвереньках выполз из грязевого месива, с трудом встал на ноги, накинул на себя забытую кем-то робу и пошёл. Единственное место, куда ему хотелось больше всего на свете был не офис, а та самая квартира, где жизнь его достигла своего апогея, где стояло зеркало, показавшее ему истину. Ориентироваться было сложно, но природная целеустремлённость привела в нужное место. Стену квартиры восстановили, в окнах горел тусклый свет. Джером поднялся на 3-й этаж, потянул дверь и она поддалась. В квартире ничего почти не было, она выглядела заброшенной. Следы прошлых событий остались повсюду: угрожающе торчали из стен и потолков провода, на вишнёвом паркете редели следы металлических гусениц. Там, где раньше была кровать, горели свечи, очевидно, все решили, что здесь произошло преступление, ведь хозяева квартиры бесследно исчезли, остались только руины. Возле стены на своём обычном месте стояло зеркало, Джером робко сравнялся с ним так, чтобы увидеть своё отражение. В зеркале был человек в ужасном «техническом» состоянии, но человек! Человек кинулся к зеркалу, упал перед ним на колени, обнял и начал было рыдать, как малое дитя, но вдруг ощутил в своих объятиях женские ноги, окутанные лёгкой тканью. Он поднял глаза и увидел свою жену, нежную, родную, которой столько раз причинял боль. Ему хотелось просить её о прощении, рассказывать, как ужасно было в другом теле. Но жена и без слов всё знала, поэтому просто обняла его в ответ.
Всеволод Недора - Возвращение
Всеволод НЕДОРА
Родился в 1993 году в г. Владивостоке. В 2015 окончил Дальневосточный федеральный университет со степенью бакалавра в направлении «теоретическая физика». В 2010 году с данным рассказом занял третье место в литературном конкурсе «Крылатый парус» в номинации «На пыльных дорожках далёких планет».
Возвращение
И падая звёздами с неба на землю,
Свет разлетался над Городом Вечным.
И небо в глазах отражалось безбрежным.
Белым, бесстрастным и пламенно нежным.
Глава 1
Тихий спокойный вечер. Прохладный морской ветер омывал лицо, как раз то, что нужно в конце напряжённого рабочего дня. Карлан шёл не спеша к последней станции связи. Едва заметные белые лучи, чуть мерцающие при дуновении ветра, тянулись назад и вверх, к центру Города, вовлекаясь в густую сеть коммуникационных линий.
Подойдя к самому краю смотровой платформы, нависающей над пропастью, Карлан в который раз залюбовался открывшимся видом.
Обслуживая станции, находящиеся на границе Города, он видел этот пейзаж каждый день по нескольку раз и всегда испытывал что- то сродни эйфории, когда от красоты захватывает дух. Внизу, под Городом, горел океан. Только в эти минуты, когда одно из трёх солнц системы зашло за горизонт, второе лишь на половину погрузилось в пламенные воды, а третье ещё висело на горизонте, океан переливался почти всеми цветами спектра, сияя так, будто состоял не из воды, а из высокотемпературной плазмы. Конечно, Карлан прекрасно знал, почему это происходит, законы оптики были основой работы большинства систем в Городе, но в такие минуты строгость науки блекла перед красотой окружающего мира. Глубоко вздыхая прохладный и свежий воздух, он смотрел, как в прорехах меж облаков мерцает морская гладь.