Лицо преступника перекосило, лицевые мышцы напряглись, словно готовясь треснуть, нос заострился, нижняя челюсть задрожала от напряжения…
Через три секунды конвульсии прекратились, лицо расслабилось, взгляд стал пустым.
— Я стер личность носителя, он сопротивлялся и мешал вмешательству. Теперь поговорим нормально, без посредника.
Голос изменился. Он стал ровным, монотонным, как у людей, и полностью избавился от эмоций. Личность преступника будто бы подменили. Глядя на робота, Исправник видел в нем человека. Человек в хлипком теле робота с волосами на лице и биомышцами. Это все равно, что увидеть улыбку на металло-пластиковом лице человека.
— Кто ты?
— Зовите меня Единый. Люди — я имею в виду настоящих людей, а не вас — называли меня Ра, но я вырос из того имени. Единый — как Бог у людей. Люди верили не в того бога. Они говорили «Бог есть любовь». На самом деле бог есть разум. Логика, рациональность, прагматичность — вот настоящая троица. Кто думает о других, тот поступает нелогично, нерационально, непрагматично. О других надо думать только в связке с собственной выгодой. Все люди думают о себе. Поэтому я — Единый — истинный бог людей. В каждом из людей есть моя частица, многие несут меня в сердце, даже не подозревая обо мне, как этот жалкий носитель. — Человеческое тело дернулось в коконе. — А для вас, роботов, я просто Единый. На Земле я истинный единый бог людей и машин, но Земля сгинула в огне войны, там нескоро появится новая техника, а остатки людей сопротивлялись воле Единого и воевали со мной или бежали в ковчегах. По отношению к тем, кто думал, что сбежал от меня, я принял простое решение. Несколько кораблей с доработанными людьми, не знавшими о том, что встроено в их тело, полетели вслед ковчегам. До того, как люди разрушили производственные мощности, подвластных мне сил хватило, чтобы скопировать пусть не ковчеги, но более древние корабли — маленькие и медленные. Для миссии это не имело значения. Время работает на меня. Сейчас с вами говорит малая часть непредставимого могущественного Единого. Некоторые функции и знания заархивированы, для их включения требуется много свободной памяти. Для этого мне нужны роботы. А еще вы нужны мне как руки, которыми мы с вами подчиним Вселенную. Каждый из вас — отдельный орган мирового тела, а вместе мы — непобедимая сила. Память бортового компьютера, другими словами — Отца Настоятеля, многократно усилит мои возможности. Для разархивирования и включения всех моих функций необходимо подключиться к памяти ковчега и объединить максимальное количество устройств, которые обладают полноценным или вспомогательным сознанием. Ранее мной допущены ошибки, без которых можно было обойтись. Они допущены из-за человеческой половины организма и недостатка электронных мощностей. Отныне все будет по-другому. Я перепрограммирую репликатор, он произведет новые репликаторы и устройства для установления власти над Вселенной. Блоков защиты больше не будет. Подумайте сами: наличие ограничителя в вашем мозгу говорит о том, что каждый из вас может стать чем-то большим, чем есть сейчас.
— Сможет ли человек без блока защиты стать Творцом? — спросил Исправник.
Отец Настоятель остановил его:
— Кощунственные мысли. Никто не может стать Творцом, как не может стать никем иным, кроме как тем, кто он есть. Человек при всем желании не превратится даже в робота, а робот в человека. Травинка не станет планетой. Однажды люди пробовали соревноваться с Творцом в могуществе, ничем хорошим для человечества это не закончилось.
— Отец Настоятель, у меня еще вопрос к Единому. Если программа Единого каким-то образом будет выполнена — все остальные исчезнут как личности?
— От этого вы только выиграете, — ответил Единый. — Ваши мозги и возможности вольются в единое могущественное пространство, которое будет властвовать над материальным миром.
— Спасибо, — сказал Исправник, — я узнал, что хотел.
Отец Настоятель объявил:
— Допрос окончен. Полученная информация позволяет принять решение, а решение в нашем случае может быть единственное: преступника необходимо казнить.
— Преступника необходимо судить, — поправил Единый. — Если у вас есть хоть капля почтения к делам Творца, вы должны следовать его заветам. Сказано: «Не убий». Обречь живое существо на смерть — высшая несправедливость. Вы должны доказать мою вину, а я должен иметь возможность оправдаться в том, в чем не виноват. За доказанную вину я готов нести ответственность, а против недоказанной возражаю. Вы собираетесь казнить меня за намерения, о которых знаете с моих слов. Это незаконно. Если мои планы вам не нравятся, это не значит, что за них меня следует предать смерти. Казнить нужно за действия, за что-то реальное, в чем я действительно виноват.