Это на самом деле так, но он не должен об этом узнать. Никто не должен.
Именно поэтому я через силу улыбаюсь ему, и отвечаю:
– Туше.
Чем меньше я буду говорить, тем менее подозрительным будет Себастьян. Или по крайней мере это тот план, которого я собираюсь придерживаться... чтобы не сойти с ума, ведь ничего другого мне не остается.
Себастьян снова обращает на меня внимание, а потом переводит взгляд на дорогу... только на улицах Лас-Вегаса может быть такое плотное движение в столь поздний час. Это одна из вещей, которые я люблю, и ненавижу, в этом городе. Здесь так легко заблудиться.
– Ты восприняла это лучше, чем я думал, – в его словах сквозит вопрос, который заставляет меня усомниться в своем решении. Возможно, я слишком легко сдалась.
Не знаю. Тяжело судить, ведь я едва знаю Себастьяна, не говоря уже о том, как он отнесется к подобным вещам или как отреагирует на них. Даже трудно представить, будет ли все в порядке, учитывая, что сейчас все далеко не так. Помимо беспокойства о мошенничестве с заявлением, мой разум все еще работает как-то странно. Нечеткий и тяжелый, словно мозг завернут в хлопок, а тело проваливается в грязь. Это не позволяет мне ясно мыслить.
Мне сложно понять, как переиграть этого мужчину, хотя существует часть меня, которая желает, чтобы мне не пришлось делать этого вообще.
На самом деле, у меня даже нет сил, чтобы оказать сопротивление. Если честно, моей энергии едва хватает на то, чтобы откинуть голову на спинку сиденья и уставиться в ночь.
– Дело уже сделано, верно?
– Да.
– Так вот, я не собираюсь переживать об этом. Кроме того, я устала, и тот факт, что ты посмотрел мой адрес и погуглил его в сети, спас меня от того, чтобы рассказывать тебе как добраться до моего дома, что уже может считаться победой для нас обоих, – последние мои слова звучат нечленораздельно, но я этого почти не замечаю. Мне так сложно удерживать открытыми свои глаза. И дело не в том, что я так сильно хочу спать, а в том, что я морально истощена.
Себастьян не прикасается ко мне, но затем его грубая рука оказывается на моей голой коленке, что ощущается лучше, чем следовало бы.
– Спасибо.
– За что?
– За то, что позволила позаботиться о тебе.
Слова, будто эхом отражаются от стен автомобиля, и кажутся более важными, чем могли бы быть. Я через силу заставляю мышцы работать, когда открываю глаза, и поворачиваю голову для того, чтобы посмотреть на Себастьяна.
– Ты говоришь так, словно у меня был выбор.
Мы останавливаемся на красный сигнал светофора, и вдруг мужчина впивается в меня своим пронизывающим, словно лазерная указка взглядом зеленых глаз.
– Со мной, у тебя всегда есть выбор, Ария.
Он звучит настолько уверенно, когда произносит эти слова, будто хочет, чтобы я услышала в них нечто большее, более глубокое, чем то, о чем мы говорим. На мгновение я теряюсь во взгляде мужчины и глубине его голоса. Себастьян кажется единственным, кто удерживает меня в этом мире, пока я плыву. Единственным, кто удерживает меня на земле.
Эта мысль действительно меня смущает. Особенно, когда он начинает поглаживать меня по внутренней части колена своими сильными, мозолистыми пальцами. Глубоко внутри живота разгорается пожар, спирали которого проходят сквозь меня. Этот странный вид тепла, оказывается заглушен тем фактом, что я чувствую себя так, будто дрейфую вне своего тела. Далеко от собственного разума.
Ничто не имеет значения, даже осознание того, что я не хочу, чтобы он прекратил ко мне прикасаться. Особенно это.
Остальная часть поездки до моей квартиры проходит в молчании, по крайней мере, пока мы не сворачиваем на темную стоянку. Я направляю его к своему парковочному месту, ожидая, парочку пренебрежительных комментарием о том, где живу. Это самый плохой район Вегаса... очень плохой... и мой дом – один из худших. Развалюха, с плохим ремонтом, отчаянно нуждающаяся в нескольких слоях краски... или горючего, чтобы сжечь до основания... это неподобающее место для жизни. Простое передвижение от машины до квартиры в ночное время суток, может оказаться большой проблемой, особенно когда рядом тусуются местные банды.
Но это было всем, что я смогла себе позволить, когда сбежала из своей прежней жизни и устроилась на работу официанткой. Теперь, когда я начала работать в зале с высокими ставками и мои чаевые стали в миллион раз больше, то я должна быть в состоянии позволить себе намного лучшие условия для проживания. Если я продержусь на этой работе чуть дольше, чем сейчас, и смогу убедить себя, что деньги действительно не исчезнут у меня из-под носа, то найду квартиру получше. Ничего шикарного, ничего из того, к чему привык Себастьян... или где привыкла жить я, есть кое-что важнее этого. Безопасность.