— В чём твоя проблема? — спрашивает мистер Шинан, голос звучит воинственно и зло, пока пытается стряхнуть железный захват Себастьяна.
Я кладу руку на предплечье Себастьяна, пытаясь вмешаться, и не получаю ничего, кроме яростного взгляда, который говорит мне, чтобы я отстала.
— Моя проблема, — говорит ему Себастьян, — что это моё казино. И мне не нравится смотреть, как какой-то мудак с манией величия, отвешивает шлепки и щупает тела моих сотрудников. Я не из тех, кто пройдёт мимо.
Он отпускает запястье мистера Шинана, но зрительный контакт между ними не прерывается. Не надо быть гением, чтобы понять, что я нахожусь в эпицентре того, как мужчины меряются членами, где Себастьян не имеет абсолютно никакого намерения проиграть.
«Кто пройдет мимо?» — я почти смеюсь от этой мысли. Не похоже, что у него есть шанс потеряться в этом аду. Не потому кем он является, а в силу того, как выглядит его лицо и глаза. У него есть полный контроль над этой ситуацией, и он никогда не сдастся. Не то, что я, которая пыталась избавиться от него всего пару минут назад. Или служба безопасности, которая кружит, как волки, только и ожидая приказа босса. И, наверняка, не мистер Шинан, который забросил игру и уже не выглядит таким же весёлым и сильным, каким выглядел пару минут назад.
В итоге мистер Шинан становится тем, кто отводит взгляд первым, явно останавливая себя от высказывания дальнейших претензий.
Я жду, что Себастьян скажет что-то ещё, чтобы унизить мистера Шинана тем, что он отвел глаза первым. Но я недооценила Себастьяна Кейна. Босс продолжает выглядеть очень цивилизовано, говоря:
— Спасибо, — перед тем, как кладёт руку мне на поясницу и направляет меня в сторону бара.
— Что, чёрт возьми, это было? — шиплю я, как только мы оказываемся вне зоны слышимости.
Он хладнокровно на меня глазеет.
— Это было для того, чтобы Кит больше не смел прикасаться к тебе, или любой другой официантке, которая работает здесь — снова. Я наблюдал за ним последние три часа и если у тебя не найдется, хотя бы одного синяка на заднице от него, я буду очень удивлён.
Он прав. Я уже могу ощутить боль на правой половине задницы, по которой тот неоднократно отвешивал шлепки. Я не скажу об этом Себастьяну, не хочу доставлять ему удовольствие выиграть и этот раунд тоже. Достаточно одного взгляда на выражение его лица, чтобы понять, он знает, что прав и совершенно этому не рад.
— Пойдём ко мне в офис, — говорит он, забирая из моих рук поднос с напитками, и ставит его на стойку рядом с Майклом, который пытается выглядеть так, будто он не подслушивает.
— Не могу, — отвечаю я ему, перегибаясь через стойку к подносу, на котором остались мои чаевые. Уверена, что выгляжу крохоборкой, но у меня есть квартира, которая должна быть оплачена и автомобиль, который отчаянно нуждается в новых покрышках. — В случае если ты не заметил, то я работаю.
— Ты не ходила на обеденный перерыв, — говорит он мне с уверенностью человека, который не привык к отказам. — Возьми его сейчас.
— Я не хочу брать его сейчас, — мой желудок выбирает этот момент, чтобы заурчать, выставляя меня лгуньей более эффективно, чем смог бы Себастьян. По правде говоря, я спорю просто из вредности, ведь фактически моё рабочее время закончилось, и перерыв начался пять минут назад. Но я не поступаю так, как мне говорят, не важно, будет ли это Себастьян или мой менеджер, который скажет, что пришло время.
— Тяжёлый случай, — говорит он и кладёт руку мне на спину, его вид неожиданно становится более угрожающим. — Ты явно голодна, у тебя была тяжёлая бессонная ночь с этим ублюдком, и ты выглядишь так, словно собираешься упасть, если не подкрепишься. Бери грёбаный перерыв.
— Вероятно, сейчас самое подходящее время, чтобы сказать тебе, что я не очень хорошо реагирую на приказы, — рычу я на него. Вся правда в том, что мое альтер эго длинной в милю, и оно становится больше с каждым днем. Мой терапевт говорит, что это приходит из-за того, что всё свое детство, я делала именно то, чего всё время ждали от меня другие, вплоть до…
Я останавливаюсь, прежде чем не смогу вынырнуть, не позволяя себе увязнуть в прошлом, которое не в состоянии изменить и никогда не смогу контролировать. Тем более, у меня тревожное предчувствие на счёт Себастьяна и нашей игры. Если я потеряюсь в том, что произошло четырнадцать месяцев назад, то наше общение с Себастьяном станет абсолютно невозможным.
Я только собираюсь сказать что-то обидное, что уберёт руку Себастьяна с моей спины и скажет ему, куда он может засунуть свои приказы, когда подходит Дэвид.