–Похожее ты обещал и нам, брат. –Раздался голос Авеля, но он не принадлежал Теневому повелителю. –Нам ты тоже обещал более лучшего мира. –Как только Люцифер развернулся, то увидел, как позади Авеля появляется десяток теней. Его взгляд вместо привычного золотого пылал ярко-зелёным.
–Спасибо вам, что помогли справиться с этим наваждением. –Вновь раздался голос Авеля, но в этот раз он принадлежал ему, а сам его взгляд вновь стал цвета холодного золота. –Всё же влияние одного из некогда сильнейших богов нельзя недооценивать.
–Лозар… –Прошептал Люцифер прежде чем взорваться. –Я хотел всё решить бескровно, но благодаря тебе все они умрут!
В туже секунду Люцифер вновь ощутил, как его тело покрывает его верный доспех, с которым он прошёл сотни и тысячи сражений. Его доспех демонического дракона был прекрасен, всё же он был одним из самых искуснейших творений величайшего из кузнецов их расы. И сегодня он покажет им свою мощь.
******
–Почему мы не можем напасть, когда он ещё не возродился?! Если он настолько силён, то мы должны нанести удар как можно раньше! –Прокричал Алексей.
–Потому что именно в этот он будет уязвимее всего. –Устало произнёс Авель. –Его связь с телом будет не так крепка, а также большинство способностей не будут доступны или очень сильно ослаблены.
Очередное собрание и очередные споры и крики. Барон предпочитал держаться от всего это дальше, поэтому занял самое отдалённое место и пил один из своих самых любимых коктейлей. С тех пор, как он был схвачен Авелем и доставлен в Империю минуло два года, и он привык к этой жизни.
Конечно свобода его была сильна ограничена, но все открывшиеся возможности перекрывали этот небольшой минус с лихвой! Так он имел доступ к ресурсам Империи, их знаниям и смог обзавестись несколькими полезными связями, но к кому-то действительному серьёзному и влиятельному ему пока была закрыта дорога.
В целом для бывшего преступника всё шло очень неплохо, учитывая, что ему даже простили все грехи. Но конечно был и небольшой неприятный момент, который сейчас пристально следил за каждым его действием.
– “Какой же мстительный ребёнок”. –Подумал Барон. – “Он живём сжёг Расчленителя и всю его банду, а также разрушил мою теневую империю, репутацию, нажитую годами и казалось ему этого было мало?! И ещё называет меня этим мерзким словом Беста.” –Барон искренне не понимал почему этот ребёнок до сих пор хочет его смерти.
Их взгляд пресёкся, что символизировал их незримую борьбу. Никто не собирался первым отводить взгляд и обычно их “сражения” заканчивались ничем, как и в этот раз когда Барона окликнули.
–И почему одни из самых важных пунктов плана мы должны доверить этому ублюдку, этому детоубийце. –Почти сплюнул Алексей и все неприязненные взгляды сомкнулись на Бароне.
–Потому что я единственный, кто может их выполнить. –Он поднялся со своего места и нагло всем улыбнувшись, прошёл к столу где шло обсуждение.
По пути все провожали его неприязненным взглядом, но Барон казалось не замечал его. За многие годы он научился скрывать свои эмоции и привык получать ненависть и неприязнь… Даже от своей семьи.
–Господин Авель единственный, кто понимает, что лишь я могу выполнить задуманное, всё же именно из-за этого меня схва… Доставили сюда.
–Ты сможешь выполнить каждый из пунктов? –Холодно спросил Авель.
Наверняка все считали, что Авель также презирает Барона, но на самом же деле это было не так и Беста это чувствовал. Авель относился к нему, как и к остальным: ни больше ни меньше и это по-настоящему удивило Барона. Авель относился к нему как к подчинённому, отринув свои симпатии, действую лишь по холодному расчёту и это заставляло уважать его.
–Да. –Барон кивнул. –Я два года изучал каждый из их ритуалов. Поэтому вы может положиться на меня, господин Авель. –Он снял свой цилиндр и сделал небольшой поклон. Авель ответил ему кивком и тут же сменил тему.
Именно это воспоминание появилось передним, когда всё началось. Слова падшего бога были сладки и заманчивы, они буквально заставляли ему верить, и Барон почти поверил, как и все остальные. Если бы не вмешательство другого бога, то он бы вместе с остальными стал бы его марионеткой, а Барону этого очень не хотелось – свою свободу Барон ценил выше всего.