Понятие “индийская литература” (как и понятие “санскритская литература”) сложилось в XIX в. в процессе изучения Индии европейскими (западными) учеными. Иными словами, это “конструкт” западной науки (индологии), понятие, возникшее в результате взаимодействия культур Индии и Европы. Подобным же “конструктом” — и даже еще более сложного рода — является понятие “история индийской литературы”.
Традиционная Индия (точнее сказать, Индия домусульманская и немусульманская) не выработала собственного понятия, аналогичного европейскому понятию “история”, не создала собственных традиций историографии, что было связано, очевидно, с определенным восприятием мироздания в целом и времени, в частности. Понятно, что до контактов с Западом не могло быть в Индии и такого понятия, как “история литературы”.
История Индии (Южной Азии) как целое воссоздается современной наукой вот уже двести с лишним лет. Параллельно идет и воссоздание (создание?) того, что называют “историей индийской (южноазиатской) литературы”. В обоих случаях картины, имеющиеся в нашем распоряжении, далеко не полны, в них много “белых пятен” и темных мест.
Тем не менее, учитывая определенную условность таких понятий, как “индийская литература”, “санскритская литература” и т.п., попытаемся обрисовать в самом общем виде стоящую за ними историческую реальность, чтобы таким образом поместить Видьяпати и его книгу в “родной” историко-культурный контекст.
Прежде всего надо сказать, что историческое понятие “Индия” (“Южная Азия”) по своему внутреннему многообразию сопоставимо с таким понятием, как “Европа” (по крайней мере “Западная Европа”). А понятие “индийская (южноазиатская) литература” может быть сопоставлено с понятием “европейская литература”[485].
Впрочем, понятие “Европа”, как и понятие “Индия”, исторически переменчиво, а в наши дни — дискуссионно (где проводить восточные границы Европы?). Нет и общепризнанного понимания слов “европейская литература”. Но здесь (в рамках нашего “дискурса”) можно исходить из толкования этих слов, которое освящено именами таких авторитетов, как немецкие филологи Э.Р. Курциус (1866—1956)[486] и Э. Ауэрбах (1892—1957)[487] и американо-английский поэт и критик Т.С. Элиот (1888—1965)[488].
Под “европейской литературой” они понимали весь комплекс древних, средневековых и новых литератур Европы: от Гомера до наших дней. История европейской литературы (в таком ее понимании) дает нам определенную “модель” (или, используя более модное слово, “парадигму”), с которой мы и сопоставим историю литературы индийской.
Несколько схематизируя, данную “модель” можно описать следующим образом. В “древности” существует общерегиональная литература, в данном случае — античная, двуединая греческо-римская литература, которая в течение длительного времени остается классическим образцом для всего культурного региона (здесь отвлечемся от того обстоятельства, что в западной и восточной частях европейского христианского мира античное наследие имело разные судьбы, и в дальнейшем, описании модели для простоты ограничимся лишь европейским Западом). В так называемые средние века латынь продолжала быть основным языком европейской культуры и — вплоть до эпохи Возрождения — одним из главных языков европейской литературы. Однако во втором тысячелетии н.э. латынь постепенно вытесняется новыми языками: романскими, ”потомками” латыни, а также языками германскими, славянскими и др., ставшими как бы ее “приемными детьми”. Европейская литература развивается как комплекс многих “национальных” литератур, в большей или меньшей степени связанных между собой, причем далеко не в последнюю очередь — общим наследием античности.
Если мы приложим эту европейскую историко-культурную “модель” к индийскому материалу и сравним эти два региона, два культурных мира, то увидим как существенные элементы сходства, так и немаловажные различия в общерегиональных “литературных историях”.
Легко указать на индийский аналог (точнее, один из аналогов) европейской античной (“классической”) литературы: это литература на санскрите. Санскрит как литературный язык окончательно сложился и был канонизирован к исходу I тысячелетия до н.э. (т.е., рассуждая в масштабах столетий, примерно тогда же, когда сложились древнегреческий и латынь)[489]. Значение санскрита для Индии (Южной Азии) подобно значению древнегреческого и латинского языков для культуры Европы. Именно на санскрите наиболее полно и наиболее универсально были выражены в слове многие основные идеи и идеалы индийской культуры. На санскрите было создано огромное количество самых разнообразных текстов, число которых не поддается учету[490].
485
Ср. слова видного индийского литератора (бывшего президента Литературной Академии Республики Индии) Кришны Крипалани: «Термин “индийская литература” может вводить в заблуждение, если не понимать его почти в столь же широком смысле, как термин “европейская литература”»
486
См. его знаменитую книгу:
487
См. не менее знаменитую книгу:
489
См., напр.:
490
Выдающийся индолог голландец Ян Гонда (1905—1991) в предисловии к многотомной “Истории индийской литературы” писал: “Сказать, что санскритская литература ... превосходит по объему литературы Греции и Рима, было бы ошибкой. Санскритская литература почти безгранична, т.е. никто не знает ее пределов и числа составляющих ее произведений”