Европейское “сказковедение” первоначально изучало “сказки” (как устно бытовавшие, так и дошедшие в письменном виде) преимущественно народов Европы, а также различные письменные сборники повествований, пришедшие с Востока, точнее из Индии и из стран ислама (“Панчатантру”, “1001 ночь” и т.п.). Среди прочего поражал воображение и требовал каких-то объяснений тот факт, что у разных народов, даже весьма отдаленных друг от друга, бытовали очень похожие повествования (“сказки”); в частности, обнаруживались многие черты подобия между повествованиями, засвидетельствованными в восточных письменных сборниках, и теми, что существовали в Европе, как в устном бытовании, так и в письменных, литературных сочинениях. Исследования “сказковедов” показали, что Европа, мир ислама и Индия (Южная Азия) в том, что касается повествований, образуют как бы единое “информационное пространство”[667].
В XIX в. ученых больше всего занимали проблемы происхождения и развития повествовательных сюжетов (в том числе и проблема происхождения сходств между ними). Выдвигались различные теории, ни одна из которых, с точки зрения нынешних критериев, не оказалась вполне удовлетворительной (хотя каждая, вероятно, заключала в себе некую долю истины)[668].
К концу XIX в. сложилась так называемая финская школа фольклористики, которая поставила перед собой задачу проследить конкретную историю видоизменений сказрчных сюжетов в процессе их “блужданий” во времени и пространстве[669]. Чтобы как-то ориентироваться во множестве собранных к началу XX в. европейских сказок, финский ученый Антти Аарне (1867—1925) составил “Указатель сказочных типов”[670] (основанный главным образом на финских, датских и немецких собраниях сказок[671]). Понятие “тип” — это, выражаясь языком современного науковедения, теоретический конструкт: сюжеты, которые можно счесть достаточно сходными, подобными друг другу, объединяются в группу, которая получает обозначение как определенный “тип”. В указателе Аарне за каждым “типом” был закреплен свой номер.
И самому Аарне, и другим сказковедам был очевиден экспериментальный, предварительный характер “Указателя” и ограниченность его культурно-географической базы (в основном — север Европы)[672]. Тем не менее “типология”, разработанная Аарне, оказалась достаточно применимой по крайней мере к сказкам других европейских народов[673].
В 1928 г. американский ученый Стис Томпсон издал расширенный и переработанный вариант указателя Аарне[674]. С тех пор принято говорить о классификации или типрлогии сказок Аарне—Томпсона (сокращенно: AaTh или АТ). В 1961 г. вышло новое, еще более расширенное издание “Указателя Аарне—Томпсона”, в котором были учтены результаты полувековой работы сказковедов многих стран[675]. При всех своих очевидных недостатках “система Аарне—Томпсона” оказалась весьма жизнеспособной. В 1979 г. у нас вышел ценный указатель восточнославянских сказочных сюжетов, в основу которого положена именно эта система[676].
Вместе с тем со временем все яснее становилась и недостаточность, неуниверсальность “типологии” (или “системы”) Аарне—Томпсона. Как писал В.М. Жирмунский, она, с одной стороны, не вполне учитывает “более глубокие и органические структурные связи между мотивами сказочного сюжета, отдельными сказками и группами сказок”, а с другой стороны, “чем дальше от европейского центра, тем более эта система обнаруживает свою несостоятельность вследствие растущего местного своеобразия”[677].
Впрочем, все это понял и сам Томпсон еще в 1920-е годы, когда начал изучать повествовательный фольклор североамериканских индейцев. Именно тогда Томпсон пришел к выводу, что указатель сказочных сюжетов должен быть дополнен указателем “мотивов”, т.е. неких элементарных единиц повествования[678], встречающихся в повествовательных текстах разных народов. Создавая этот указатель “мотивов”, Томпсон сделал решительный шаг от собственно “сказковедения” к более широкому “повествознанию”, потому что в новом труде, первое издание которого вышло в 1932—1936 гг.[679], были учтены не только “сказки”, но и ряд других видов повествовательных текстов, в том числе и письменных (например европейские средневековые “романы”, фаблио, некоторые собрания новелл). Еще больше материалов подобного рода вошло во второе издание этого указателя[680].
667
Ср. у С. Томпсона: “Исследователи сказки (the tale) давно осознали, что земли от Ирландии до Индии образуют важный ареал общей традиции (an important tradition area), в котором обнаруживаются одни и те же повествования (stories), причем некоторые из них распространены по всему ареалу, а некоторые даже мигрируют на другие континенты вместе с жителями этого ареала”
668
См., напр.:
669
О “финской школе” см., напр.:
670
671
И сам А. Аарне, и “финская школа” в целом опирались также на уже богатый к тому времени опыт русской фольклористики: ведь в начале XX в. Финляндия еще была частью Российской империи.
673
Уже в 1910—1920-е годы в нескольких европейских странах были изданы национальные каталоги сказок “по системе Аарне”. Так, у нас вышла книга:
674
675
676
Сравнительный указатель сюжетов. Восточнославянская сказка. Л., 1979 (далее — СУС). Этот указатель снабжен очень информативным предисловием и богатой библиографией по “сказковедению”.
677
678
Понятие “мотив” — одно из основных, но и одно из самых неопределенных в “повествознании”. Здесь достаточно сослаться на формулировку В.Я. Проппа (который следует в данном случае за А.Н. Веселовским): “Мотив есть простейшая, неразложимая далее повествовательная единица. Сюжет есть комбинация мотивов”
679
680