Третий радующийся
Владелец художественно-реставрационной мастерской «Преображение» Борис Семенович Жохов, более известный как Жох, сидя в своем офисе в ожидании заказчиков, предавался невеселым раздумьям. А именно – о том, как досадно и нелепо провалилась придуманная им хитроумная операция по внедрению в Михайловское епархиальное управление. Хотя, казалось бы, все шло лучше некуда: новый начальник областного УФСИН Рашид Адилханов (век бы не вспоминать о том, где и при каких обстоятельствах Жох познакомился с этим человеком!)[7] устроил ему встречу с епископом Михайловским и Наволоцким Михаилом. А тот, хотя и имел зуб на человека, под предлогом реставрации похитившего из храмов его епархии едва ли не все старинные иконы, не смог устоять перед очередной хитростью Жоха. Ведь новый епархиальный сайт, пробную версию которого Борис Жохов продемонстрировал архиерею при той встрече, был сплошным панегириком владыке! Вот он и клюнул на лесть… да и кто на нее не клюнет? Однако в Патриархии новый сайт Михайловской и Наволоцкой епархии получил иную оценку… В итоге епископа перевели в другую епархию, куда он поехал, словно в ссылку.
А Жох в епархиальном управлении снова «персона нон грата». Мало того – духовные чада и почитатели владыки Михаила ославили его на всю область. Мол, по его вине епархия лишилась любимого архиерея. Это не замедлило сказаться на доходах Жоха: число его заказчиков и покупателей резко уменьшилось. И теперь приходится думать, как поправить дела…
Тут-то к Жоху и пожаловал необычный гость. То был собственной персоной директор городского рынка Фархад Наилевич Мамедов.
Они с Жохом были знакомы давно, хотя не являлись друзьями. Прежде всего потому, что для каждого из них превыше всего была собственная выгода. А дружба подразумевает самопожертвование. Поэтому их знакомство было всего-навсего взаимовыгодным сосуществованием. Господин Мамедов вспоминал о Жохове лишь когда нуждался в его услугах. А Жох старался услужить богатому и влиятельному клиенту с выгодой для себя самого. И никогда не прогадывал.
Не иначе как по восточной традиции господин Мамедов начал разговор издалека:
– Вот что, Боря. Слышал я, будто у тебя есть лицензия на реставрацию архитектурных памятников…
– А что, Фархад Наилевич, неужто вы себе памятник прикупили? – усмехнулся Жох.
– Можно и так сказать, – в тон ему ответствовал директор рынка. – Ты что-нибудь слышал о здешней старой мечети?
– Обижаете, Фархад Наилевич! Не только слышал, но даже подсобрал кое-что по теме…
– И что же ты там подсобрал? – поинтересовался господин Мамедов.
Вместо ответа Жох извлек из недр стоявшего в углу шкафа альбом в потертом переплете из черного коленкора (точнее, серого от въевшейся в ткань многолетней пыли) и открыл его. На первой странице альбома была приклеена дореволюционная почтовая карточка с изображением двухэтажного деревянного здания, увенчанного ребристым куполом. Над входом в здание высилось сооружение, напоминающее колокольню в шатровом стиле. Лишь по полумесяцу на ее верхушке (точно такой же находился и на куполе) можно было догадаться: хотя это и храм, но отнюдь не православный. О том же свидетельствовала надпись в правом углу фотографии: «Город Михайловск. Магометанская мечеть».
– Вот так она выглядела снаружи, – тоном заправского экскурсовода пояснял Жох, медленно перелистывая страницы альбома. – А вот так – внутри. Вот молитвенный зал. Вот михраб[8]. Вот лестница, ведущая на женскую половину. По правде сказать, не помню, откуда ко мне эта вещица пришла, – сказал он, закрывая альбом. – Сто лет лежит. Этому зданию ведь тоже скоро сто лет будет…
На карточке было изображено деревянное здание с ребристым куполом. Над входом в здание высилось сооружение, напоминающее колокольню
Фархад молчал. Жох покосился на него. Директор рынка сидел в задумчивости, вперив глаза куда-то вдаль. Что за чудеса? Неужели господина Мамедова вдруг посетили, так сказать, мысли о вечном? Кто бы мог подумать?! И тут Фархад заговорил.
– Какое убожество! – презрительно произнес он. – Это же не мечеть, а сарай! Вот скажи мне, Боря… Скажи – разве можно прославлять Аллаха в таком сарае?
– Не знаю, – уклончиво ответствовал Жох, изумленный столь внезапным порывом благочестия у дельца, которого доселе интересовала лишь собственная выгода. – Я же не мусульманин.
– Вот и я о том же, – кивнул директор рынка, словно не расслышав его ответа. – А эти татары уперлись рогами, как бараны, и твердят: «Надо ремонтировать, надо восстанавливать!»
7
А познакомился он с ним в ИК №…, где отбывал срок за хищение икон из храмов Михайловской епархии. Об этом упоминается ниже, а подробнее – в рассказе «А виноват Интернет…».