— Конечно, ты же такой забывчивый. — Она потянула его за руку, увлекая с дивана. — Разве ты не просил меня представить тебя нашему хормейстеру после службы?
— Я? А, да. О, конечно, да! — быстро соврал он. — Прости, я забыл.
Джон поставил свою тарелку и пустую чашку на угол стола и вскочил.
— Миссис Бейкер, простите меня. Я был очень рад поболтать с вами. Извините.
— О, бегите, бегите. — Миссис Бейкер жеманно улыбнулась, выбирая еще одно печенье, которое ему так и не довелось попробовать. — Мне, конечно, трудно соперничать с юными девицами. Но я надеюсь, мы еще увидимся. Я принесу вам мой желчный пузырь в понедельник утром, в девять тридцать.
Джон постарался поскорее отвернуться, чтобы миссис Бейкер не заметила приступа смеха, который охватил его.
— Боже мой, — прошептал он. — Я надеюсь, она принесет его в бутылке! Благодарю за спасение, Мэгги.
Хотя Мэгги ничего не ответила, Джон прочитал в ее глазах радость.
Когда Мэгги представляла его хормейстеру, он вдруг осознал, что все это время держал ее руку в своей, пока они шли через весь нижний этаж, и удивился, что его совсем не волнует мнение прихожан по этому поводу.
— Я вас пока оставлю, чтобы вы могли все обсудить, — сказала Мэгги, обращаясь к Джону и хормейстеру и собираясь уходить.
— Нет! — Джон сам удивился и растерялся от того, что восклицание прозвучало столь резко. — Я не могу долго разговаривать. Я жду Энди… — Голос у него дрогнул. — Дети придут сюда после школы?
— Разве что некоторые, — ответила Мэгги. — Большинство остается в холле, где для них специально накрывают стол. Я, пожалуй, могу забрать Энди после школы и отвести к тебе, — предложила она, и Джон с радостью согласился — ее предложение означало, что они еще увидятся сегодня. Причем скоро. — Встретимся позднее, — улыбнувшись Джону через плечо, Мэгги удалилась.
Он посмотрел ей вслед — юбка изящно облегала ее бедра, высокие каблуки делали ее походку очень сексуальной, а упругие завитки волос прямо-таки приковывали внимание к ее шее.
Джон словно загипнотизированный пошел бы за ней, но Элвин, хормейстер, вцепившись в него как клещ, стал подробно объяснять ему, как не хватает их хору мужского голоса.
«Встретимся позднее…»
Она встретит его, или, может быть, он должен будет встретить ее? Как будет правильнее? Как долго может продлиться их встреча — сегодня, завтра, в будущем…
Кивая в знак согласия и автоматически отвечая хормейстеру, Джон постарался припомнить, когда же еще он задумывался хотя бы о своем собственном будущем, не говоря уж о том будущем, которое он мог бы разделить с кем-нибудь еще. До сегодняшнего дня ему было достаточно просто жить настоящим, изо всех сил стараясь не думать о прошлом, и надеяться, что когда-нибудь его боль пройдет. Конечно, сейчас, через три года, он редко чувствует ее с такой остротой и горечью, но эта боль — глубокая и привычная — по-прежнему с ним, он даже почти готов полюбить ее. Однако сейчас, когда слово «будущее» звенело у него в ушах, он испытывал боль другого сорта. Так, бывает, болит затекшая рука или нога. Неприятное ощущение. Очень неприятное. Однако в то же время в его теперешнем состоянии было и много приятного. Очень даже много: столько, что он и перечислить бы сразу не смог. И, что самое удивительное, похоже, что приятного становится с каждым днем все больше.
А лучше всего на свете было — Джон понял это полтора часа спустя — смотреть на Мэгги Эдейр. Ему нравилось просто смотреть на нее почти так же, как нравилось держать ее в руках, прикасаться к ее коже, целовать ее губы, вдыхать ее запах, ощущать ее вкус…
— Ты ни за что не угадаешь, что только что случилось со мной, — быстро сказал он, обращаясь к Мэгги, после того как поприветствовал девочек. Удивительно, что Джон вообще обратил на них внимание. Он ни за что бы этого не сделал, если бы не Энди, которая первой увидела его и закричала, что они здесь. Как будто он мог их не заметить — волосы Мэгги, как маяк, приковали его взгляд, едва он вышел на церковное крыльцо и огляделся по сторонам.
Мэгги, широко расставив босые ноги, стояла в центре качелей, а две девочки сидели по краям. Мэгги скинула темно-синий пиджак, который так подходил к ее юбке, и, когда она раскачивалась в такт движению доски, край юбки то опускался, то поднимался, открывая бедра.
— Почему же, я наверняка угадаю. — Она перенесла тяжесть с одной ноги на другую, и он поразился изяществу ее фигуры. — Элвин пригласил тебя петь в нашем хоре.
Энди соскочила с качелей; Мэгги выпрямила правую ногу и согнула левую. Джон проглотил слюну.
— Ты будешь петь соло в воскресенье, — добавила Мэгги, раскачивая доску, при этом ее ноги продолжили свое волнующее движение.