Глава 7
Элен открыла в темноте глаза, повернула голову в сторону соседней кровати — та кажется одним большим белым расплывчатым пятном. Она в смятении. Эта короткая фраза Жоржа, нежная, дружеская, доверительная… Прикосновение его теплой руки… Элен чувствовала, как рушится с таким трудом и тщанием построенная защита. Она уже была готова все бросить и сдаться. Рассказать мужу о своем увлечении, о своей ошибке, о том, как она обнаружила безжизненное тело Филиппа Марвье, об ужасной ситуации, в которой она бьется словно в сетях. А также о странной реакции Надин, если, конечно, Жорж ее заметил.
Во всем признаться. Все рассказать. Пусть Жорж возьмет все на себя. Вздохнуть наконец спокойно и обрести покой. А для этого много не надо — достаточно, чтобы Жорж сказал еще одно ласковое слово или просто дотронулся до нее.
Элен закрыла глаза. Ее душили слезы.
И все же ей удалось взять себя в руки. Как отреагирует Жорж? Несмотря на всю свою доброту, он будет чувствовать себя оскорбленным, осмеянным, преданным. Признание Элен вполне может означать конец их совместной жизни, длившейся двадцать лет, развод, развал семьи.
Нет… Не стоит дразнить судьбу. Не стоит играть в орлянку, когда на кон столько поставлено.
Ничего не говорить Жоржу! Никогда! Молчать. Сохранить все в полной тайне. Постараться выкарабкаться самой.
Элен осторожно освобождает руку.
— Доброй ночи, дорогой.
Она отворачивается и зарывается головой в подушку. Слезы в тишине текут по ее лицу. Она слышит, как Жорж ворочается в постели, взбивает подушку, ищет удобное положение. Наконец, его дыхание становится спокойным. А Элен долго не может заснуть. И когда дремота начинает обволакивать ее, она вдруг чувствует, что Жорж по-прежнему не спит, а лежит с широко открытыми в темноте глазами и, наверное, задает себе вопросы, на которые не может найти ответов.
Проснулась Элен с рассветом, задолго до звонка будильника. Надин встает сразу после отца и некоторое время препирается с ним из-за того, кому раньше идти в ванную. Завтракать они спускаются почти одновременно.
Жорж выглядит, как обычно, — спокойный, добродушный, слегка медлительный. Он прекрасно скрывает волнение, если, конечно, еще волнуется.
— Доброе утро, дорогая. Ты встала в такую рань… Выспалась?
Надин тоже пришла в себя и выглядит как всегда. Они с отцом оживленно болтают о каких-то пустяках. Все снова ясно, спокойно, без проблем и драм. Светит солнце. В густых ветвях липы поют птицы. Свежий запах кофе заполняет дом. Ночные призраки исчезли, но навсегда ли? Именно этого Элен желает изо всех сил. Пусть все окажется лишь дурным сном, наваждением, ошибкой.
Элен поднялась из-за стола и отправилась на кухню. В последний момент она спохватилась, что забыла пустую кофеварку, и резко обернулась. Доля секунды, но и ее вполне достаточно, чтобы поймать взгляд мужа, которым он провожал ее. Тяжелый взгляд. Элен взяла кофеварку и пошла на кухню.
Нет, она не ошиблась: Жорж догадывается, что произошла какая-то драма в их маленьком семейном домике. Он ощущает натянутость атмосферы и то, что катастрофа нависла и готова в любой момент разразиться и уничтожить этот спокойный мир.
Жорж закончил завтрак. Он поднялся из-за стола и торопит дочь, которую собирается подвезти до Парижа. Элен напутствовала их поцелуем, проводила до входной двери и смотрела вслед, пока они шли через сад к гаражу. Она подняла руку в прощальном жесте, а потом задумчиво вернулась в дом. Когда же кончится этот кошмар? Она не выдержит, если он продлится долго. Приход Пиды и разговор с ней — частью по-французски, частью по-испански — отвлекает Элен от черных мыслей. Затем проснулся Даниель. Он как всегда опаздывает и пытается догнать упущенное время, носится по дому как угорелый, только-только не сбивая с ног обеих женщин. С быстротой молнии он умывается, заглатывает завтрак и бросается к двери. Доносится звон с силой захлопнутой калитки. Ушел.
Элен дала последние указания Пиде, накрасилась, оделась, обошла соседние магазины. Она была уже готова сесть завтракать, перед тем как отправиться на работу, но тут неожиданный звонок заставил ее буквально подскочить на месте. Пида открыла и тут же вернулась.
— Там господин, — коротко сообщила она.
— Чего он хочет?
— Он не сказать.
Незнакомый господин проследовал за кухаркой почти до самых дверей дома. Тридцать-тридцать пять лет. Одет аккуратно, но не элегантно. Он поздоровался с Элен.
— Я хотел бы поговорить с вами, мадам. Всего лишь несколько минут.
Элен почувствовала опасность. Ее интуиция, обострившаяся в последнее время, не могла обмануть.