— Кроличьи кишки. Да, па?
— Мой Бог, — улыбается Жорж, — сравнение, прямо скажем, не поэтическое, но верное.
Пока все смеялись, сердце Элен замерло: теледиктор сообщил безразличным голосом:
— Криминальная хроника: только что стало известно о преступлении…
Вилка застыла в руках Элен на полпути ко рту. Неужели тело Филиппа уже обнаружили?
— Женщина была найдена мертвой в своей квартире….
Никто в комнате не обратил на сообщение никакого внимания. Впрочем, понятно — одним преступлением больше, одним — меньше. Сколько их происходит за день в Париже!
Разговор за столом продолжился, Элен принесла из кухни паэлью, на которую тут же набросился Даниель. Элен кладет себе только маленькую ложку.
— Ты не голодна? — интересуется Жорж.
— Не очень.
Мягко сказано. Ей приходилось прилагать чудовищные усилия, чтобы проглотить хоть кусок. Горло сводило судорогой, а желудок отказывался принимать пищу. Когда только кончится этот обед! Жорж и Даниель еще никогда не ели так медленно. К тому же все время отрываются от еды на разговоры. Боже, скорее бы кончилось это испытание.
Вдруг, после небольшой паузы, Даниель выдал фразу, которая пронзила душу Элен, словно кинжал:
— Кстати, Надин, я тут встретил твоего дружка. Филиппа. Филиппа Марвье…
Глава 3
Сердце Элен словно замерло на мгновение, а потом начало нехотя биться медленными гулкими ударами, которые, кажется, слышны всем.
Даниель знает Филиппа! Или, если быть точнее, «знал», потому что…
Конечно, если вдуматься, то это знакомство не удивительно. Филипп тоже студент… был студентом медицинского факультета. Правда, он на несколько лет старше ее сына, но они запросто могли встречаться где-нибудь в библиотеке или университете. И уж конечно, нет ничего необычного в том, что Филипп ничего не говорил родителям об их знакомстве. Да у него добрая сотня таких товарищей, обо всех рассказать просто невозможно.
Но вот что поразительно — Даниель упомянул о Филиппе сегодня, в тот самый день…
Филипп тоже хорош. Почему он не сказал Элен, что знает ее сына… Но, может, он просто не знал фамилию Даниеля, ведь они учились на разных курсах, и, наверняка, звали друг друга просто по имени.
Да, но Даниель-то знает фамилию Филиппа…
Надин не выказала ни малейшего удивления.
— Филипп?.. А где ты его встретил?
И она его знает! Боже! Подумать только, Элен могла столкнуться с кем-нибудь из своих детей, направляясь к Филиппу. Элен почувствовала, что краснеет от смущения. Но дети не обратили на нее никакого внимания. Даниель продолжил рассказ:
— Филипп… Я заходил к нему сразу после полудня. Два месяца назад я одолжил ему пять сотен. Заходил забрать.
— Ну и как — забрал?
— Нет… Он сказал, что сейчас гол как сокол, но уладит свои дела и через три дня вернет деньги.
Ну конечно! Те же деньги! Филипп собирался занять у матери, чтобы отдать сыну. Здорово придумано!
Даниель счистил остатки паэльи себе в тарелку, сопровождая действия печальными вздохами, как будто недоедал всю жизнь.
— Пида всегда все слишком точно рассчитывает, — замечает он с сожалением. — Испанцы явно не страдают хорошим аппетитом.
На этот раз Надин пропустила мимо ушей ворчание брата.
— В Мариньяне крутят новый детектив. Ты еще не видел?
— Нет, но, говорят, неплохой.
Кажется, опасность миновала. Разговор возвратился в привычное русло. Элен успокоилась. Самое страшное не то, что Надин и Даниель были знакомы с Филиппом, а то, что это привлечет их особое внимание к преступлению, и Элен должна быть начеку, быть готовой услышать от них все, что угодно.
— Тебе ведь удалось посмотреть тот старый фильм Клузо?
— Точно!
— Так вот, новый — такой же хороший.
Жорж слушает детей вполуха. Конечно, он думает о коллекции или о дверце, которая скрипит…
Наконец-то принялись за десерт. Обед подходит к концу. Жорж встал.
— Если я тебе понадоблюсь, то я у себя в кабинете.
— Ты не будешь смотреть телевизор?
— Нет… Хочу описать новые образцы, которые мне принесли.
Он вышел. Элен с дочерью убирали со стола, Даниель поднялся к себе в комнату, откуда тут же загремела его агрессивная музыка. Вытирая руки, Надин повернулась к матери:
— Я собираюсь поехать в Сен-Клу к Барбаре. Хочу выяснить, правда ли то, что говорил Даниель. Не знаю, куда я подевала ключи. Не дашь мне свои?
— Возьми в сумочке на журнальном столе. Только не потеряй и их тоже!
— Да я свои и не потеряла. Просто неохота искать… Я еще собиралась одолжить у тебя машину… Как ты думаешь, папа разрешит мне взять его?