– Вот и сидите, раз велел, – огрызнулся я. – Может, чего-нибудь высидите. А мне надо организовать наблюдение.
– Нельзя одному! – отчаянно зазвенел голос рыжего. – Без прикрытия нельзя, товарищ лейтенант! Ротный жопу на куски…
– Да пошел ты! – заглушил я рыжего. – Тоже мне, наставник нашелся! Заткнись себе в тряпочку и сиди где велели. Тьфу! «Велел», «велел»! – Махнув рукой в знак презрения к рыжему, я наддал во все лопатки и вскоре был вне речевого контакта с троицей.
Перевалив через вершину сопки, я выбрал дерево потолще, спрятался за ним и начал себя успокаивать, одновременно наблюдая за местностью. Получалось даже хуже, нежели я предполагал. Помимо всего прочего, ротный втихаря приказал троице присматривать за мной. Иначе чем объяснить последнее отчаянное восклицание рыжего? Ай-я-яй, как нехорошо! Да что ж он – вообще за офицера меня не считает? Меня, такого крутого и навороченного, отличника-краснодипломника, стрелка-снайпера и рукопашника от винта! Ну, погоди, ротный! Я тебе докажу. Ты будешь об этом горько сожалеть – о своем недоверии. Ха! Без прикрытия нельзя…
Немного успокоившись, я принялся вникать в обстановку. С этой позиции Чекурдах просматривался не полностью – мешали небольшие холмы справа от распадка. Но по крайней мере две трети села я мог видеть как на ладони.
Понапрягав зрение с минуту, я обнаружил две интересные вещи. Во-первых, в селе кто-то был. Из нескольких дворов, расположенных в нижней части, струились тонкие голубоватые дымки. Во-вторых, то место, где я находился, по всем параметрам годилось для универсального поста сторожевого охранения. Отсюда прекрасно просматривался распадок, выходивший к селу, и почти три четверти подступов к ущелью. Будь я командиром гоблинов, обязательно поставил бы сюда сторожевой пост на три сектора. Плюс наблюдателя на пару десятков метров выше села по горному склону. Тогда к ущелью ни одна букашка не проползет незамеченно – не то что рота спецов.
– Хорошо, что гоблины – не профессиональные вояки, а бандиты, – глубокомысленно заметил я вслух. – А то, понимаешь, понавтыкали бы постов где… – Договорить не получилось. Я замер как вкопанный с разинутым ртом. Автомат вдруг стремительно выскочил у меня из рук и взвился ввысь, вдоль дубового ствола…
Ну вот, я приехал. Заруливаю в огромный двор, обнесенный трехметровым каменным забором. На заднем плане двора прилепился небольшой каменный же домик – комната для официальных приемов, кухня и спальня. Бо строится. Он уже два года строится – вон кирпичи и плиты гниют возле забора. Большой и добротный дом – это престиж. Бо прекрасно понимает это, но ему лень расстараться ради каких-то эфемерных высокопарных принципов. Он – дитя Азии, ценит в первую очередь то, что действительно необходимо для хорошей жизни. Например, хорошую еду, удобную одежду, красивых женщин и «уют-комфорт, тудым-сюдым», как он сам любит повторять.
Рядом с домом располагается добротная бревенчатая баня – почти такая же, как сам дом. В бане огромная застекленная веранда, устланная домоткаными половиками и уставленная кадковыми растениями, за которыми Бо сам старательно ухаживает – жене не доверяет. Когда Бо дома, он почти безвылазно находится там: здесь у него кабинет. Повсюду разбросаны цветные подушки, одеяла и книги – Бо обычно валяется на веранде и запоем читает, когда не надо заниматься делами. Да, этот толстый калмык действительно понимает толк в комфорте. Я бы тоже не отказался целыми днями валяться на прохладной веранде и общаться с классиками. Увы, каждому свое.
– Мендут, – махаю рукой, заметив бритую голову Бо.
– Сам такой, – отвечает Бо и тычет пальцем в сторону зеленой лужайки за домом: – Коржик сказал, что утопчет тебя сегодня на первой минуте.
На лужайке разминается Коржик. Этот парниша словно выкован из чугуна – атлет, каких поискать. Пожав Бо руку, я некоторое время стою и любуюсь красотой тела своего спарринг-партнера. Такие мышцы сделали бы честь любому атлетическому клубу – и все настоящее, на мясе и кашах, ни капельки химии.
Весит Коржик 90 кг, и мне с ним трудновато работать: разница в пять кило у бойцов одного класса дает тому, кто тяжелее, ощутимое преимущество. Меня спасает то, что я с детства занимался у-шу – я буквально на четверть порядка гибче Коржика. Поэтому до сих пор еще не инвалид.
Бо пошутил, сообщив мне, что якобы Коржик заявил, что утопчет меня на первой минуте. Нет, не потому, что Коржик слабее – утоптать он действительно может, если очень пожелает. В группировке Бо нет более талантливого и техничного бойца. Вопрос не в том. Коржик не мог вообще ничего заявить. Он нем. Этот парниша воевал в Чечне вместе с Бо. Однажды он попал в плен к «духам» и скверно себя вел: всячески поносил чеченов, надеясь, что в ярости они быстро убьют его и не будут мучить. «Духи» оказались терпеливые – они не только вдумчиво пытали Коржика, но и отрезали ему язык.
Коржик – верный телохранитель Бо и, как я предполагаю, основной исполнитель некоторых особо деликатных поручений, которые неизбежны при такого рода деятельности.
Быстро натянув трико, перчатки и протекторы, я подхожу к Коржику и обнимаюсь с ним. Коржик ласково щерится – он меня любит и рад видеть в любое время. Потому что он фанат рукопашки, а, кроме меня, никто из группировки Бо не желает с ним спарринговаться. Когда Коржик входит в раж, он забывает, что идет тренировка, и начинает работать, как в реальном бою. В такие моменты я напоминаю ему о том, что мы тренируемся: крепко бью в лоб, отскакиваю назад и кричу: «Тпррр! Коняка!!!» Обычно это действует.
А вообще за два года совместных тренировок я в достаточной степени изучил все ухищрения Коржика, и иногда мне хочется попробовать что-нибудь новенькое. Но лучше в кругу моих знакомств дерется только Бо. А с ним я спарринговаться не желаю по двум причинам. Во-первых, этот толстый калмык весит сто двадцать кило. Во-вторых, я его боюсь. Разок я имел счастье лицезреть, как этот малый одними руками за пять секунд убил трех здоровенных мужиков, которые были вооружены до зубов. Именно одними руками – ногами в тот момент он пользоваться не мог…
…Итак, автомат самопроизвольно рванул ввысь, вдоль дубового ствола. Вот так чудеса! Это уже потом, спустя некоторое время, я постиг прописную истину: когда движешься по лесу один, автомат стволом вверх держать не надо! Таким вот макаром его надо держать при действиях в населенном пункте, где существует риск случайным выстрелом поразить постороннего. А в лесу оружие надо хранить прикладом под мышкой и цепко сжимать цевье левой рукой. Потому что в лесу это оружие могут запросто вырвать из рук. Или хлесткая ветка, или… или бородатый мужик с арканом, затаившийся на дереве.
Но постижение этой житейской мелочи, как и многих других, ей подобных, пришло позже, с опытом. А в тот раз я руководствовался исключительно личными впечатлениями, почерпнутыми из зарубежных боевиков. Там все герои таскали оружие стволами вверх, да в одной руке, и это выглядело очень круто!
Короче, бородатый мужик, засевший высоко на дереве, у которого я минут пять прохлаждался, сноровисто тащил мой автомат на веревке вверх. А я хлопал глазами, краснел отчего-то и наподобие астматика бестолково разевал рот.
– Хули смотришь, казель! – весело оскалился мужик, выудив автомат к себе на ветку. – Назады сматры, рот закрой!
Резко обернувшись, я успел увидеть лишь чью-то противную бородатую харю и стремительно летевший мне навстречу деревянный приклад.
– Вот так ни фуя себе! – успело на прощание удивиться мое сознание. И моментально разлетелось вдребезги от мощного удара в голову.
Очнувшись, я обнаружил, что лежу в гордом одиночестве на деревянной лавке возле какого-то приземистого строения в центре села. Попытка встать успехом не увенчалась. Я был привязан к этой дурацкой лавке целым километром веревок. На груди у меня мирно покоились две гранаты «Ф-1». В одну из гранат был вкручен запал. Усики предохранительной чеки запала, при ближайшем рассмотрении, оказались разогнутыми, а к кольцу была привязана леска, тянувшаяся куда-то во двор.
«Вот это ты влип, Бакланов! – сумрачно зафиксировало не вполне оклемавшееся сознание. – Ай-я-яй! Нехорошо…»
Скосив глаза влево, я заметил, что из различных щелей близлежащих строений торчат автоматные стволы. Мне стало грустно. Грамотно, гады. Снайперы не достанут.