– Надеюсь, ты их себе не особо намозолил? – поддела его я, вспомнив, как мы, бывало, шутя пикировались друг с другом.
– Ой, да ладно, – обиженно дернул плечами Кристос, – тоже мне – леди Годива!
– Так… – встала между нами Альба, – давайте назовем это наблюдением. Принимая во внимание, что ваши же соотечественники пытаются отправить вас на тот свет, наблюдение – меньшее из зол.
Я переводила взгляд с Кристоса на Альбу и обратно. Да, прежде я недооценивала своего брата, но возможно ли, чтобы монашка-квайсианка и ученый-экспат защитили меня лучше, чем охрана в дипломатической резиденции? По-видимому, да, иначе меня, избежавшей смерти от яда, но преследуемой по пятам зловещей тенью – наемником-ассасином, здесь бы сейчас не было.
– Какая нелепость! – вскинула я вверх руки. – Вся эта катавасия! Я ведь простая швея. За что меня убивать?
– Ходят упорные слухи, что одержимость принца Теодора реформами – твоих чародейных рук дело, – объяснил Кристос. – Чтение, конечно, не твое любимое занятие, но надписи к карикатурам ты же видела?
– Ведьма-консорт? Колдунья-революционерка? Подстилка-простолюдинка для принца? Пеллианка-интриганка? – Кристос, не моргнув, выдержал мой ледяной взгляд. – О да, я знаю, что обо мне говорят. Но что касается реформ, Теодор бы справился и без меня.
– Как скажешь, – равнодушно пожал плечами брат. – Но чтобы сдвинуть дело с мертвой точки и подтолкнуть людей к активным действиям, правда вовсе не важна. Призыв разделаться с ведьмой, которая, дергая за ниточки, управляет принцем, словно марионеткой, эффектно брошенный во время беспорядков в Галатии – и все: устои расшатаны, и знать получает карт-бланш.
– А Сераф мчится к ним на подмогу, – добавила Альба.
Я вжалась в диванные подушки, насколько позволил корсет. Конечно, серафцы тоже не прочь стереть меня с лица Земли хотя бы за то, что я проведала их музыкально-магические тайны. А кто знает, что им еще про меня понарассказали!
– И что же делать?
– Возвращаться в дипломатическую резиденцию для тебя небезопасно, – заявил Кристос. – Здесь, в университетском квартале, хватает людей, готовых тебя приютить, пока ситуация не прояснится. Одного из них ты уже знаешь – это Корвин.
– Что?
– Скажу как на духу, это я его к тебе подослал, – расплылся в улыбке Кристос. – Он мой добрый друг. Прослышав, что ты собираешься в архив, и догадавшись зачем, я попросил его оказаться там – в нужное время в нужном месте.
– А как ты узнал про мои сборы в архив?
– Дира Мбтей-Джоро на хвосте принесла, – улыбнулась Альба. – Мы с ней подруги в некотором роде… Я перетянула ее на нашу сторону. Взаимное недоверие к серафским интригам, сами знаете.
– Дира! – задохнулась я от удивления. – Да она меня ненавидит!
– Да нет же, нет. В ее жилах течет холодная кровь, что верно, то верно, однако Объединенные Штаты не откажут себе в удовольствии посмотреть, как со старой галатинской знати собьют спесь.
Мне на ум пришли слова Теодора про Соглашение об Открытом море, про то, что у каждой страны свои далеко идущие планы, и я в этих планах – лишь разменная монета.
– У меня такие потрясающие друзья, – ухмыльнулся Кристос.
– Ты змей-искуситель, Кристос Балстрад.
– А значит, неплохо, что я на твоей стороне, верно?
– Итак, змей, что дальше? И что с Теодором, он знает, где я?
– Я пошлю ему весточку, – успокоил меня брат. Голос его звучал тепло и нежно, да и сам он выглядел более степенным и уравновешенным, чем прежде.
В уголках его глаз залегли морщинки, которых там раньше не было, он не болтал без умолку, не рвался в бой: похоже, теперь ему больше нравилось созерцать и размышлять.
– Мы уплывем отсюда при первой же возможности, – сказала я. – Вернемся в Галатию.
– Кристос, – окликнула брата Пенни, слонявшаяся по дворику, чтобы не подслушивать наш разговор, – я тут подумала – твоя сестра наверняка умирает от голода. Может, у Мейрти чего-нибудь осталось? Какое-нибудь «передай-ка-мне» блюдо?
Кристос одобрительно кивнул.
– Да, и принеси нам вина!
40
Мейрти, владелица винного погребка, принесла нам гигантские деревянные тарелки так называемого «передай-ка-мне» кушанья, которое по-серафски звучало намного забавнее, чем в переводе на галатинский. Подобные кушанья в Галатии именовались закуской, и в благородных домах их подавали гостям для возбуждения аппетита перед основными блюдами. Кристос объяснил мне, что студенты обычно заказывали подобную еду на обед и передавали тарелки друг другу из рук в руки.
– Отсюда и название «передай-ка-мне».
– Ты уже свободно говоришь на серафском? – спросила я, не особо-то удивляясь. Кристос всегда легко схватывал иностранные языки.