5
Мне не удалось скрыть свою помолвку с Теодором. Эмми, войдя в ателье на следующее утро, тотчас же углядела золотую цепочку и завизжала так пронзительно, что фермер, торговавший горохом на улице возле нашей двери, заглянул внутрь.
– Это же настоящее золото, – восхитилась Эмми. Тронув цепочку, она словно прикоснулась к раскаленной печи и мгновенно отдернула руку. – Само собой, это чистое золото, просто я никогда раньше не видела золотых обручальных цепочек. Только ленточки!
– Все к тому и шло, – заметила Алиса, и в ее голосе проскользнули сварливые нотки. – Свадьбу наверняка планируете осенью?
– Мы еще не решили, – призналась я.
Великосветская свадьба, особенно с наследником трона, требовала немалой подготовки. А у нас с принцем на уме был лишь один «Билль о реформе»: пройдет он голосование или нет. Однако в Галатии помолвки обычно не затягивались более чем на несколько месяцев. Значит, к зиме я должна полностью подготовить магазин к передаче. Многозначительный взгляд Алисы, брошенный на тонкую золотую цепь на моем запястье, подсказал мне, что она тоже думает об ателье и представляет себе, как магазин закроется, она окажется на улице, а впереди замаячит туманное будущее.
Вскоре я рассею все ее страхи. Что же касается настоящего, то за него волноваться не приходилось: висящая над прилавком доска уже не вмещала все заказы – записанные четким Алисиным почерком, они теснились, налезая друг на друга. Прохлаждаться было некогда.
– Отлично, – приободрила я девушек, которые у меня за спиной паковали готовые платья в коричневую бумагу. – Эмми, отправь эти заказы с курьером.
Как только Эмми, пошатываясь под грудой пакетов, выскочила за дверь, я обернулась к Алисе и улыбнулась:
– Как тебе известно, я не могу одновременно быть женой принца Вестланда и работать в ателье.
– Простите, если я невольно вам нагрубила. – Алисины пальцы беспокойно перебирали кипу квитанций.
– Ты мне не грубила. – Я отобрала у нее квитанции и спрятала в ящик. – Но дело есть дело. И я бы хотела, чтобы оно принадлежало тебе.
– Мне? – Алиса побледнела и тяжело опустилась на скамеечку позади прилавка.
– А кому же еще? – от души расхохоталась я. – Для начала избавимся от заказов на чары: я завершу начатые, и на этом мы с колдовством покончим. Ты возьмешь на себя все повседневные обязанности. А когда «Билль о реформе» примут…
Я сознательно избегла слова «если», которое, как я знала, более точно отражало суть дела.
– Так вот, когда «Билль о реформе» примут, я перепишу магазин на тебя.
– Но я не в состоянии купить магазин! Только не сейчас… Может, через год или два я соберу достаточно денег и смогу убедить мою семью…
– Речь идет не о покупке. Юридически я оформлю передачу прав по наследству, – тихо произнесла я.
Какими деньгами можно оценить годы и годы работы, потраченные на развитие дела, поиск клиентов, создание репутации! Да, я просто не хотела, чтобы мои старания пропали втуне – если некая одаренная и заинтересованная швея не возьмет мой магазин под свое крыло, его придется закрыть.
– Юридически, практически – с какой стороны ни посмотри, я не могу вести бизнес и одновременно вить семейное гнездышко с Теодором. Я сделала выбор – и должна распрощаться с ателье.
Я замолчала, поймав себя на мысли, что говорю о своем магазине как о человеке, о попутчике-компаньоне, с которым наши пути все-таки разошлись. Меня ждало новое предназначение – добившись высокого положения в обществе, я стану голосом безмолвного большинства Галатии. Даже когда начнутся реформы, мой голос окажется не лишним.
– Я… Я не могу принять ваше предложение, – взволнованно пролепетала Алиса.
Я знала, как страстно она мечтала о собственном ателье, и была готова поддержать ее в достижении честолюбивых замыслов. Даже отпустить ее, когда придет время.
– Еще как можешь. Пойми же, это не милостыня, а дар судьбы. Со дня открытия в этом ателье проработало… – быстро подсчитав в уме, я сама удивилась полученному результату, – около дюжины девушек. Я давала им возможность честно зарабатывать на жизнь, набираться знаний и опыта.
Женщинам в Галатии приходилось несладко: сложно было найти работу даже служанкой, прачкой или торговкой. Перспективы, какие открывало швейное ремесло, для большинства из них оказывались недосягаемыми.
– Я хочу, чтобы так продолжалось и впредь, чтобы в этом магазине работали как опытные швеи, так и девочки-дилетантки.
Эмми научила меня обращать внимание не только на профессионализм белошвейки, но и на ее способность и желание учиться. Девушка, когда я наняла ее накануне мятежа, не могла похвастаться сноровкой и мастерством, однако быстро освоилась с иголкой и ниткой. Она все схватывала на лету и была столь благодарной ученицей, что даже Алиса, которая поначалу сомневалась в ценности такого приобретения, как Эмми, под конец признала в ней достойную помощницу.