– К чему ты клонишь? – вскинула я голову.
– К тому, чтобы ты поменьше о себе воображала, – пожал плечами Кристос. – Все, тихо. Ни слова больше, пока мы не доберемся до места назначения. И у стен есть уши.
Мы выехали за город, и первый, робкий и бледный, лучик рассвета окрасил горизонт. Выйдя из кареты, мы последовали за Кристосом к низенькому строению: конюшням, догадалась я, когда в нос ударил резкий запах лошадей, кожаных постромок и навоза. Как ни странно, знакомые ароматы стойла подействовали на меня успокаивающе.
Внутри, между денниками, на небрежно сваленном тюке сена, сидел Теодор.
– Софи!
Он схватил меня в объятия. Кристос и Сайан отвернулись – то ли от смущения, то ли уважая наше желание остаться с глазу на глаз.
– Я так беспокоился о тебе – не описать словами!
Кивнув, я ткнулась мокрой щекой в его камзол и вздрогнула, когда шерстинки впились мне в кожу.
– Я так хотела остаться с тобой.
– Знаю… – Он погладил меня по голове, взлохматив мои и без того перепутанные черные локоны, скрытые серафским платком. – Но мы снова вместе, и больше я тебя не покину.
– Но что нас ждет?
– То, что мы и планировали, – возвращение в Галатию. Тем или иным способом. Этот ублюдок Мерхевен оставил нас на мели: «Кречет» покинул порт, похоже, с Баллантайном на борту – Мерхевен наверняка наплел ему с три короба, а мой брат не тот человек, что посмеет ослушаться приказа без должных на то оснований. – Голос Теодора гремел на всю конюшню, на Кристоса и Сайана мой нареченный не обращал никакого внимания, словно они были такими же безгласными животными, как и лошади. – Прибудем в столицу по морю и как только сойдем на берег, бросим клич всем нашим сторонникам.
– Попридержите коней, – вскинул руки Кристос. – Нико уже вовсю сражается в городе.
– Нико? Нико Отни? – Теодора как обухом по голове ударили.
– Нико Отни собственной персоной, – криво ухмыльнулся Кристос. – Поддерживает, так сказать, огонь в очаге. Если бы ваши надежды на мирное прохождение реформ не оправдались, то люди бы тотчас восстали, так как они уже были готовы.
– И как долго вы лелеяли подобные планы? – рявкнул Теодор.
– Согласитесь, это оказалось разумным решением, – в тон ему ответил Кристос.
– Хватит, – воскликнула я. – Нико сделал все возможное, чтобы успокоить людей, заставить их дождаться реформ. Он не подвел нас, верно? – бросила я на брата испытующий взгляд.
– Абсолютно верно. Он не верил, что Билль пройдет, но ты его убедила, и он согласился подождать. Нико не желает кровопролития, но понимает, что оно неизбежно.
– Не все дворяне выступят против нас, – задумчиво произнес Теодор, вышагивая между стойл с лошадьми, жующими люцерну. – Не знаю, сколько армейских подразделений встанут под наши знамена, но уверен, что далеко не все военные останутся верны своим офицерам-дворянам. А если нам удастся организовать народные массы, готовые драться, мы получим довольно внушительную силу.
– Только вы позабыли про главную фигуру в этой шахматной комбинации – про короля. – Скрестив на груди руки, Кристос уставился на Теодора. – Он за нас или против?
Принц замер. Он тяжело опустился на тюк сена рядом со мной и устало уронил руки на колени.
– Он против нас.
– А вы, значит, выступите против него? – Кристос удивленно вздернул бровь. – Простите, но я хочу удостовериться, что родная кровь, которая не водица, не взыграет в вас нежданно-негаданно и вы не переметнетесь на другую сторону, подставив под удар все наши планы.
– Хватит отпускать шпильки, Кристос! – Я придвинулась к Теодору и взяла его за руку.
– Не хватит. Позиция короля все меняет. На армию надежд мало, хотя если в ней вспыхнут волнения, мы этим воспользуемся. Но поймите – даже не все простолюдины решатся восстать против короля. Одно дело грызущиеся между собой дворяне и совсем иное дело – король! – Кристос всплеснул руками.
– Позиция короля не изменит наши планы, – возразил Теодор. – Мы возвращаемся в Галатию. Мой отец окружил себя знатными вельможами, с которыми он лично знаком. Они твердят ему, что самый простейший способ разрешить сложившуюся ситуацию – согласиться на требования дворян. Он верит им, верит, что поступает правильно и что это единственный выход: ведь кроме звания короля у него, новичка, ничего больше нет – ни влияния, ни настоящей власти. Он делает это лишь потому, что считает правильным, а не потому, что ненавидит собственный народ. Возможно, я сумею его переубедить.
– И покончите с бунтовщиками-аристократами, попив чайку с папенькой? – хмыкнул Кристос.