Две монахини в таких же, как у Альбы, рясах поджидали нас в конце причала. Белые монашеские покровы разительно отличали их от торговцев и купцов, даже летом предпочитавших серые, черные и темно-синие цвета в одежде. Квайсы не кичились своим богатством, однако не особо его и скрывали: легкие шерстяные костюмы торговцев были выкрашены изумительной и явно дорогой краской, шелка казались воздушными и невесомыми, а декольте, манжеты и воротнички были отделаны замысловатой черной вышивкой.
Поприветствовав сестер поцелуем и стремительным речитативом на квайсетском, Альба представила меня. Окинув меня проницательным взглядом, сестры кивнули – по-видимому, они обо мне и так уже все знали. Мы сели в карету и отправились в дорогу, которая заняла у нас почти весь долгий летний день. Утомленная бесконечными опытами с магией, которые я проводила на борту лодки, и не владея языком, чтобы объясняться с сестрами, я отвернулась к окну, наблюдая, как город сменили сочные луга и ослепительно-зеленые рощи стройных берез. Когда мы остановились перекусить в узкой горной долине, стало понятно, почему Альбе так не терпелось покинуть Сераф: здесь, в окружении изумрудного мягкого мха и напевного, кристально чистого ручейка, даже я почувствовала себя принцессой из сказки.
Я помотала головой, отгоняя от себя наваждение – сейчас, когда в Галатии, до которой от этого идиллического леса рукой подать, полыхает огонь пожарищ, разожженный с моей помощью, не время для сказок. Но если здесь, в Квайсете, можно сочинить счастливый конец для галатинской истории, я должна разбиться в лепешку, но его сочинить.
На закате дня, когда в свете клонящегося к горизонту солнца тени стали гуще, а острые верхушки деревьев приобрели мягкость и плавность, мы подъехали к монастырю ордена Золотой сферы. Я ожидала увидеть мрачную и безликую, как монашеские одежды, обитель, но вместо этого взору предстали светлые кельи, библиотеки и часовенки из бледного дерева с огромными арочными сводами и высокими окнами, привечающими солнечный свет. Казалось, монастырь – продолжение леса и растет так же, как и деревья, обнимающие его стены из белого камня.
– Вы, должно быть, очень устали, но я хотела бы, чтобы вы кое-что увидели, прежде чем отправитесь спать, – сказала Альба.
Наши спутницы легко поклонились и исчезли в ближайшей келье.
– Монастырь построен сотни и сотни лет назад, – продолжала Альба. – Трудно поверить, правда? Хотя мы, разумеется, поддерживаем его в идеальном состоянии. Самое старое здание – это базилика, она находится в центре монастыря. Ее создали во славу Всевышнего около пятисот лет тому назад. Прошу вас – взгляните на нее.
Я и в самом деле была ужасно утомлена, но спокойствие и красота монастыря прибавили мне сил, и я последовала за Альбой туда, где в центре расходящихся концентрическими кругами зданий располагался внутренний дворик с кафедральным собором из известняка. Не столь величественный, как галатинский храм, он был не менее прекрасен. Я шагнула вперед, созерцая, как уходящие лучи солнца быстро скользят по куполу храма и арочным окнам, и у меня перехватило дыхание.
Свет, что видела я, не был светом закатного солнца. Светилась сама базилика, светились ее деревянные врата. От храма исходил ореол умиротворения и доброты. Чувствуя свою нерасторжимую связь с этим ослепительным светом, я вошла внутрь и чуть не потеряла сознание, когда он нежно коснулся моего рукава и замерцал у меня в волосах. Свод базилики лучился загадочным сиянием и блеском. Тонкие деликатные бороздки чар покрывали даже свинцовые переплеты окон, набрасывая на них волшебство, как прозрачную бесплотную вуаль.
Я провела рукой по оконной раме. Магия, словно набежавшая волна, омыла мои пальцы и отступила. Пальцы мои задрожали.
– Когда-то сестры совершали здесь таинства, – тихо сказала Альба.
Я вздрогнула – я совсем позабыла о ней, но в то же мгновение пришла в себя и вспомнила, что чародейство противно культуре квайсов, что в Квайсете ненавидят и презирают магию – и как же тогда объяснить увиденное мною? Я вспомнила, что Альба знает обо мне и моих чародейных способностях гораздо дольше, чем я ее знаю, но до сих пор она ни слова не сказала о живительном волшебном свете. Я вспомнила, что союзники – это не друзья, и доверять им не следует, и как только нас начинает точить червь малейших сомнений, это доверие необходимо проверять особенно тщательно.