20
Восточный ветер за ночь нагнал облака. И хотя передышка от изнурительной жары пришлась мне весьма кстати, Хейвенспорт, встретив нас низким серым небом, выглядел не особо приветливым. «Кречет» легко скользнул в гавань, и я приготовилась расточать ликующей толпе фальшивые улыбки.
Однако поджидавшие нас в порту люди – не единая колышущаяся масса, но отдельные группки по десять-двенадцать человек – хранили молчание. Там и сям среди коричневых и серо-синих пятен мелькали алые вспышки – красные колпаки, ленты, кокарды, платки. Толпа шарахнулась прочь от «Кречета», и я, подражая ей, отпрянула подальше от фальшборта. Единственное, что казалось нормальным во всей этой торжественной встрече, – оцепление солдат, окаймивших пристань по периметру. Разумеется, военно-морской гарнизон адмирала Мерхевена всегда встречал корабли высокопоставленных особ, однако сегодня, когда в порту с каменными лицами застыли жители города, присутствие войск казалось не простой формальностью, а жизненной необходимостью.
– Мне кажется, такого ты не ожидал, – заметила я Теодору. Он внимательно оглядывал сверху кучки народа, толпящиеся на булыжной площади рядом с портом.
– Возможно, нам придется изменить планы, – ответил он, беспокойно озирая хранящее молчание сборище. – Очевидно, я немного просчитался.
Он быстрым шагом направился в капитанскую рубку к адмиралу Мерхевену, затем вернулся ко мне.
– Найди Аннетт. Скажи ей… Просто скажи ей, что надо подождать. И пусть оденется приличнее – никакой вульгарщины.
Я перехватила Аннетт прежде, чем она вышла из каюты в скромном сизом, как голубиное крыло, дорожном костюме из камвольной ткани. Никакой вульгарщины: даже в треуголке, дерзко сидящей на ее черных блестящих волосах, не было ничего непристойного.
– Теодор просил пока не выходить, – сказала я.
– Чего вдруг?
Из распахнутой двери каюты открывался вид на берег, и я просто махнула рукой в его сторону.
– Что ж… – Аннетт так крепко сжала губы, что они побелели под тонким слоем кармина. – Такое ощущение, что им всем клизму поставили, не находите?
Я слабо улыбнулась: мы обе понимали, что ничего веселого в этом нет.
Внезапно грохот, подобный грому, сотряс булыжную мостовую, и я отскочила назад, прямо на Аннетт. Полыхнул и сразу же потух огонь, потянулся шлейф густого дыма. Когда морской бриз развеял черный смрад, я увидела и причину взрыва – две разбитые в щепы бочки валялись на опаленных камнях брусчатки. Порох. Сдавленный всхлип Аннетт потонул в воплях и разрозненных криках, донесшихся из доков. Такого поворота событий никто из стоящих на берегу не предвидел.
Солдаты, стремительные, как ртуть, сомкнули строй и, оставив нескольких товарищей защищать доки, двинулись в центр площади. И тут я заметила то, что до сих пор ускользало от моих глаз: на толстой веревке, перекинутой через ветку дерева, болтались две фигурки – наспех состряпанные тряпичные куклы, два чучела, повешенные за шеи.
У меня стеснило в груди, в душу заполз удушающий страх.
– Это – Теодор? – глухо и напряженно спросила я.
– Не знаю, – ответила Аннетт, замерев рядом со мной, словно статуя. – Отсюда не разглядеть… Но королевских регалий не видно.
– Но кого-то же они изображают, – возразила я. – Кого-то двоих. Короля и первого наследника трона?
– На таком расстоянии остается только гадать. – Аннетт взяла мою дрожащую руку и чуть-чуть, словно бы бессознательно, попятилась. – Но все возможно.
На носу корабля, приникнув к окуляру подзорной трубы, возник лейтенант Вестланд.
– Вот кто нам скажет! – воскликнула я.
– Возможно, – согласилась Аннетт. – В любом случае вряд ли мы сойдем сегодня на берег.
Я прислонилась к стене: чучела, словно безобидные игрушки, а не грозное предостережение, безмятежно покачивались на ветру. Похоже, никто на них не притязал, никто не спешил к ним, как никто не спешил к причалу или навстречу солдатам.
А затем первая бутылка упала в воду.
– Вниз! – закричал Баллантайн, когда бутылки, брошенные стоявшими на берегу мужчинами и женщинами, дождем посыпались в море.
Аннетт схватила меня за руку и поволокла в каюту, но я вытянула шею посмотреть, что произойдет дальше. Но дальше не произошло ничего – бутылки просто закачались на волнах. Горлышки их были заткнуты какой-то белой тканью, похожей, насколько я могла судить, на дерюгу.
Аннетт втащила меня в каюту и захлопнула дверь.
– Посмотрим, что решит Теодор, – сказала она как бы про себя. – Здесь мы в безопасности. Чтобы добраться до корабля, придется спустить лодки, а мы покинем порт раньше, чем они успеют это сделать.