Я держалась особняком, не смешиваясь с нашей группой, но и не удаляясь от нее. В кои-то веки неприязнь ко мне большинства делегаток, отчего мы держались друг от друга на расстоянии, сыграла мне на руку. Я пыталась вести себя естественно и вдыхала ароматы водяных лилий и цветущих деревьев – запахи, пропитанные морем и солью. Но как я ни старалась, все же я вздрагивала от каждого звука, шарахалась от каждой тени, замеченной краем глаза.
И когда наш экскурсовод приступил к бесконечной лекции об исторической и архитектурной значимости водных садов, я присела на скамеечку возле пруда, кишащего разноцветными рыбками.
Ко мне, в простеньком сером платье, как и подобает верующей квайсианке, приблизилась Альба. Ее появление было внезапным, ведь она не входила в нашу экскурсионную группу. Я отстранилась, инстинктивно отгораживаясь от слишком близкого соседства с кем бы то ни было.
– Пестрый карп, – сказала она.
– Что? – настороженно переспросила я.
Кто ее знает, может, под юбками у нее спрятан кинжал, а в кармане – флакончик с ядом. А может, она отвлекает мое внимание от того, кто шпионит за мной. А может, она и есть тот доносчик, который наводит тень на плетень на мои исследования в университете и разносит грязные сплетни.
А может, она просто безобидная монашка из Квайсета.
– Я про рыбу. Это пестрый карп.
– Вы ведь пришли сюда не с нашей группой…
Невысказанный мною вопрос грозовой тучей повис над безмятежной поверхностью пруда.
– Да, я пришла не с вами. В резиденции меня задержали дела, они же привели меня и сюда. – Она коснулась пальцем водной глади. К моему удивлению, рыбки – сине-голубые, желто-оранжевые, даже черные в крапинку, словно обсыпанные перцем, – не бросились врассыпную, а устремились к пальцу девушки. – Думаю, их здесь подкармливают, они привыкли к людям.
– А говорят, без труда не вытащишь и рыбку из пруда, – усмехнулась я, наблюдая за небесно-голубым карпом, кружащим вокруг пальца Альбы. – Они не кусаются?
– Хотели бы, да зубов нет. – Она оглянулась. – Как и у большинства здесь, в Изилди. Близок локоток, да не укусишь.
Я вздрогнула, но Альба погрузилась в созерцание кругов на воде, описываемых ее пальцем. Что это – угроза, выражение поддержки или обычная поговорка, сказанная для красного словца и не имеющая ко мне никакого отношения?
– Зачем вы пришли сюда? – прошептала я.
– Чтобы отыскать вас.
Нет, она ничего не знает. Никто ничего не знает. Все здесь такое будничное, такое обычное. Вот экскурсовод, низенький серафец с пучками седых волос, забранными за уши, вещает про систему труб и сифонов, управляющую потоками вечно текущей воды. Вот дамы внимают ему вежливо и чинно. Я обежала глазами сад.
– Это Мерхевен, – шепнула Альба. – Это он подложил яд.
Я отшатнулась.
– Не сам, конечно же. Он подкупил одного из слуг.
– Как… – Я захлопнула рот. Нет, она ничего не знает. Она просто хочет, во имя достижения собственных целей, стравить меня с соотечественником.
– Я бы советовала вам как можно скорее вернуться в резиденцию, – добавила монашка невыносимо мягким голосом. – Я выяснила, что он уезжает. Сегодня. «Кречет» – это же ваш корабль, верно?
– Невероятно, – выдохнула я. – Предположим, вы говорите правду, но – почему?
– Не здесь. У вас такой вид, словно вы повстречались с джимджи – малюткой-водяным, злобным квайсетским духом. – Альба безмятежно рассмеялась, не сводя настороженных глаз с двух прошествовавших мимо серафок. – Пойдемте. Давайте спокойно вернемся в резиденцию, не привлекая лишнего внимания.
– Я не… – Я сглотнула комок в горле. – Я вам не доверяю.
– Великолепно. Не стоит доверять первому встречному. Однако мы с вами связаны нерасторжимыми узами, хотя у нас и нет времени проверять нашу дружбу на прочность. Вам нечего бояться меня и даже серафцев, хотя они своего не упустят. Истинная угроза исходит от ваших же собственных земляков.
– Именно так вы бы и утверждали, если бы хотели меня убить, – ответила я, постаравшись вложить в эту фразу всю свою убежденность, но голос мой предательски дрогнул.
– Прямо как по нотам… Он сразу сказал, что вы мне не поверите. – И Альба вложила мне в руки кусок ткани.
Нет, это не кусок ткани. Это – колпак. Из красной шерсти. Трясущимися руками я взялась за подкладку и узнала вышитые инициалы, увидела слабое сияние зачарованных стежков.
– Где вы его взяли?
– Если я скажу, что ваш брат здесь и дал его мне, чтобы вы мне поверили, вы отвергнете и этот довод. Так что думайте, как хотите.
Я не видела никаких причин доверять Альбе: колпаком Кристоса она могла завладеть самыми омерзительными и тошнотворными способами. Гладя шерсть и зачарованные стежки, я мечтала о том, чтобы судьба наделила меня даром читать в сердцах людей, словно в открытой книге, или же интуицией, безошибочно подсказывающей, кто лжет, а кто нет. К сожалению, таким даром меня обделили.